— Кстати, стоит попытаться этот ров засыпать, иначе осадные башни не подогнать.
— Да, это верно.
— Дух войска падает, господа. Мне уже приходится вешать дезертиров.
— Ха, еще немного и мне придется снова ловить по всей пустыне кукушек, — засмеялся Танкред. Безусловно, он намекал на Пустынника Пьера. Кукушкой его прозвала византийская принцесса Анна.
— Решением Клермонского собора всякого, кто решит повернуть назад, убежать и больше не пытаться освободить Гроб Господень, постигнет анафема и отлучение от Католической церкви, — впервые в разговор вмешался епископ. — Господин граф Раймунд, говорят, в Вашем лагере произошло чудо?
— Ваше преосвященство, извольте...
Тут всеобщее внимание, наконец, переключилось к мявшемуся в дверях брату Сезару.
— Frater Сезар, подойдите. — Епископ поманил пальцем: — Вероятно, Вы столь благочестивы, богобоязненны и чисты, что Всеблагой Господь избрал Вас для откровения свыше.
Брат Сезар поспешно закивал головой. Только сейчас он догадался, что перед ним Пьер Нарбоннский — епископ Альбары.
— Frater Сезар, правда ли, что этой ночью к Вам явился епископ Ле-Пюи Адемар де Монтейль? Упокой Господь его душу в обителях Своих со всеми святыми.
Все присутствующие опустили голову и скорбно перекрестились.
— Правда, Ваше преосвященство, правда.
— Вот видите, господа, благословение Божие со всеми нами. Frater Сезар, поведайте благочестивым мессирам, как и когда случился Ваш сон?
Брат Сезар вышел вперед, от волнения подергивая взъерошенной головой, которую он склонил набок.
— Д-да, господа, случилось...
Похотливое видение юной турчанки в мозгу брата Сезара вмиг улетучилось, как исчезает туман, стоит пригреть солнцу. Вместо него мысли все больше заполнял образ покойного Адемара. Умерший епископ сиял всё ярче, а белые его одежды заполняли горизонт. Он милостиво улыбался монаху и указывал дубинкой на Иерусалим. От этого торжественным трепетанием и необъяснимым восторгом наполнялось сердце, и с каждой секундой брат Сезар сам все больше верил в то, что он избран и благочестив.
— Да, да! Его преосвященство, наш возлюбленный епископ Адемар де Монтейль, сегодня снизошел до моих снов.
— Ну? — нетерпеливо переспросил Танкред.
— Что он говорил Вам? — ласково добавил священник.
— Он говорил... Он говорил: «Брат Сезар, ты забыл для чего здесь?»
— Вот видите, господа, — Танкред опять взвился и заходил вдоль стола. — Сами небеса напоминают вам. Чтоб я, как сельджук, ездил всю жизнь на кобылах! Нужно наступать — немедленно и сейчас же!
