— Идите и передайте ему послание мое, — перебил меня бог.
— Что в нем, в послании твоем?
— Оно начертано в ваших сердцах, — сказал бог, — сойдите на землю и передайте его Мужчине.
Мы повернулись и пошли. Ангелы провожали нас до дверей. Ангелы смотрели на нас.
Один сказал:
— Ах, как прекрасны их платья.
И другой сказал:
— Я думал, это грязь на них, когда они вошли сюда, но смотрите, это золото.
А третий возразил:
— Нет, нет, это отблеск сияния, что светится на их лицах!
И мы сошли на землю к брату нашему.
Есть в мире еще одна земля, кроме нашей, и в той земле все происходит не так, как у нас.
В той земле жили мужчина и женщина, они вместе добывали свой хлеб, и вместе шли по жизни много дней, и дружили — и такое время от времени случается на нашей земле тоже.
Но было и иное в этой далекой земле, такое, чего у нас нет. Там был густой лес, где деревья росли так тесно, что стволы их соединились, а летнее солнце никогда не светило, там стоял алтарь. Днем все было тихо, но ночью, когда горели звезды или луна заливала своим светом вершины деревьев, а внизу все молчало, стоило кому-то пробраться сюда в одиночестве, преклонить колени на ступенях каменного алтаря и, обнажив грудь, нанести себе рану, чтобы капли крови упали на каменные ступени, тогда все, чего бы ни пожелал он, преклонивший колени, давалось ему. И случалось так потому, что, как я уже сказала, это очень дальняя земля, и в той земле все часто происходит иначе, чем у нас.
Так вот, мужчина и женщина жили бок о бок, и женщина хотела мужчине добра. Однажды ночью, когда сияние луны отражалось в листьях всех деревьев, а волны моря серебрились, женщина, одна, отправилась в лес. Там было темно: только маленькие блики лунного света лежали на мертвых листьях, по которым она ступала, а ветви сплетались в узлы над ее головой. Дальше стало еще темнее, исчез последний лунный блик. Тут она подошла к алтарю, опустилась перед ним на колени и помолилась — ответа не было. Тогда она обнажила грудь и острым, с двух сторон заточенным камнем, что лежал возле, нанесла себе рану. Капли медленно стекли и упали на каменные ступени, и голос спросил:
— Чего ты просишь?
Она отвечала:
— Есть мужчина, ближе и дороже его у меня ничего нет. Я хочу для него высшего из благ.
— В чем оно? — спросил голос.
— Не знаю, — сказала девушка, — но я хочу ему того, что будет для него благом.
— Твоя молитва услышана, — сказал голос— Он получит это.
И она встала. Она прикрыла грудь и, крепко стянув одежды рукой, побежала прочь из леса, и мертвые листья затрепетали под ее шагами. А за лесом в лунном свете плыл теплый воздух и поблескивал песок на морском берегу. Она бежала по песчаной глади и вдруг остановилась. По воде что-то двигалось. Она подняла руку и взглянула из-под ладони. Это была лодка, лодка, быстро скользя по залитой лунным светом воде, уходила в море. Кто-то стоял в лодке, лица она не могла разглядеть в свете луны, но очертания тела были ей так хорошо знакомы. Лодка быстро удалялась, и, казалось, она движется сама по себе. В мерцании лунного света девушке трудно было рассмотреть наверняка, да и лодка была далеко от берега, но ей чудилось, что в лодке есть еще кто-то. Все быстрей и быстрей скользила по воде лодка — прочь, прочь. Девушка бросилась бежать вдоль берега, но лодка была все так же далека. Одежды, которые девушка стянула на груди, рванулись по ветру, она протянула руки, и лунный свет засиял в ее длинных распустившихся волосах.
