Мотострелки пытались отогнать британцев, но безуспешно – проклятая пыль полностью накрыла наспех отрытые окопы. В течение часа все решится – если британцы форсируют канал, то они вернут себе порт.
Гудериан оглянулся – над городом поднимались густые черные клубы дыма. Горело хранилище, заходились веселым пламенем тонны бензина, что должны были потечь в бездонные баки тысяч автомобилей и танков экспедиционной армии. Это стало результатом уличных боев – британцы сами подожгли свои запасы, лишь бы они не попали к немцам. Жаль, конечно, горючее пригодилось бы вермахту!
Но генерал не чувствовал сожаления, ведь десятки цистерн его танкисты захватили лихой атакой, и теперь корпус не нуждался в топливе. Вопрос только в том, удастся ли удержать позиции и не пустить британцев к побережью. Здесь Хайнца Гудериана начинали терзать серьезные сомнения – уж слишком яростен был натиск английской пехоты на две потрепанные танковые дивизии.
Хуже того, не имелось резервов, в чудовищную топку боя уже кинуто все, что было под рукой, даже ошметки и остатки – две роты эсэсовцев, мотоциклетный эскадрон разведбата, наспех сколоченные Неррингом из тыловиков и нестроевых подразделения и группы.
И надеяться на подкрепление не приходилось – другие корпуса танковой группы Клейста сами вели тяжелые бои, стремясь поскорее сломить ожесточенное сопротивление сильных арьергардов противника.
– Они опять летят, мой генерал, – полковник несколько беззастенчиво ухватил командующего за рукав, показывая рукой на небо. А там, со стороны пролива огибая по пути столб черного дыма, довольно невысоко летели хищные силуэты – британцы практически без остановок на свой традиционный чай бросали эскадрилью за эскадрильей.
И не успевали «Бленхеймы» сбросить бомбы, как на штурмовку тут же устремлялись «Харрикейны». И те немцы, что уцелели под разрывами бомб «спаниелей», попадали под плотный пулеметный огонь низко летящих «ураганов».
Гудериан искоса глянул на обжитую воронку – любому военному хорошо известно, что бомба, как и снаряд, дважды в одно и то же место не попадает. Хотя генералу были знакомы и исключения из этого, когда атака или обстрел наносились массированно, вот тогда вся местность превращалась в изрытый воронками лунный пейзаж.
Однако осуществить свое намерение прыгнуть в убежище генерал панцерваффе не успел, в небе все изменилось за секунды, будто вернулась прошлая неделя, когда люфтваффе сметало с неба авиацию союзников.
