Гошка медленно поднялся, сплюнул, отбил ногой мяч за центр поля, потом тщательно отряхнул от пыли ворсистые лыжные брюки, как ни в чем не бывало подошел к воротам и оперся о штангу.
— Трудный был мяч, — сказал Славка. — Чуть не с ножки снял.
— Ерунда, — ответил Гошка, — вот «мертвый» — этот трудный, а такой — пара пустяков.
Рукава тельняшки его были высоко закатаны, и Славка увидел на локте правой руки косую кровоточащую ссадину.
— Болит? — Славка ткнул пальцем.
— Царапина! — Гошка только сейчас заметил ее. — Через час присохнет. На мне, как на собаке, все заживает. Кровь хорошо сворачивается.
Славка с уважением посмотрел на него. У Гошки была костлявая широкая фигурка; не по росту длинные брюки, гармошкой собранные ниже колен, надежно держал крепкий флотский ремень с медной бляхой. Видно, мальчишка не забывал ее драить песком, потому что она, как зеркало, пускала желтые зайчики.
— Издалека? — спросил Гошка.
— Из Москвы, — стараясь говорить как можно равнодушней, ответил Славка.
— И на Красной площади был? — Гошка покусал губу.
— Миллион раз. Я даже жил неподалеку от нее.
— Здо́рово! — сказал Гошка и тотчас вздрогнул, выскочил вперед, сгорбился, стремительно подпрыгнул вверх, и тугой кожаный мяч крепко стукнулся о него, точно прилип к животу вратаря.
Несколько раз ударив мячом о землю, он пустил его ввысь, подтянул брюки и подошел к Славке.
— А знаешь, что такое гюйс?
— Откидной воротник у матроса, — отчеканил Славка.
— А кнехт?
Это слово мальчик тоже знал. Да и кто не знает, что деревянная или чугунная тумба для крепления швартовых концов зовется кнехтом.
— Отлично, — сказал Гошка. — Ты, я вижу, не сухопутная мышь, браток… А что такое шпигат?
— Не шпигат, а шпагат, — поправил его Славка, — ну кто же этого не знает, — тонкая веревочка…
Тут Гошка хохотнул и дружески, впрочем довольно чувствительно, щелкнул его в темя.
— Эх, ты, шпигата не знаешь! Салака ты в постном масле!
Неизвестно, сколько бы еще продолжался экзамен, но тут мать одного игрока из Гошкиной команды отозвала сына с поля, и Гошка крикнул Славке:
— Хочешь вместо него?
— Хочу.
— А играть-то играл когда?
Это уже было похоже на оскорбление. Гошка, видно, думает, что если человек не знает ничего про какой-то шпигат, так он вообще ни на что не способен.
— Играл! — дерзко крикнул Славка. — Жаль только, что буду в твоей команде, а то бы мяч вместе с тобой в сетку вогнал!
Гошка улыбнулся — это была его первая улыбка со времени их знакомства:
