Зло сплюнув, я пихнул здоровяка в плечо, заставляя отойти вместе с невыносимо жарким факелом, заглянул внутрь камеры. И удивленно присвистнул. Мои сверкающие холодным синим светом глаза без труда разглядели наваленное внутри тюремной камеры добро. Хотя… лучше сказать богатство. Вот значит, как Россиал поступил с накопленными за века ценностями своего рода. Велел мертвякам оттащить все поглубже в подвалы и запереть на ключ. Предусмотрительно.
Отлипнув от окошка, я повернулся к ниргалу и коротко приказал:
— Сломай замок.
Ниргал убрал потрепанный в схватках меч в ножны и подступил к двери. Обхватил замок обеими руками и резко крутанул в сторону. С жалобным звоном дужка замка изогнулась и лопнула, а остатки замка с лязгом рухнули на каменный пол.
— Ну и силища! — завистливо буркнул Рикар, почесав бороду. И тут же сменил тему — Вы видели, господин? Видели что там?
— Да видел, видел — отмахнулся я и, дождавшись пока ниргал отойдет в сторону, налег на дверь, с трудом заставив ее распахнуться — Прошу.
Мукри с Тиксой так торопились внутрь камеры, что едва не сбили меня с ног. Следом протиснулся широкоплечий Рикар, последними вошли мы с ниргалом. И мы с ним единственные, кто остался на пороге, с безразличием взирая на громоздящееся посреди небольшой камеры добро. Чего здесь только не было…
Похоже, Россиал не делал различия между изящным золотым кубком и детским деревянным корабликом — старые игрушки были для него столь же ценны, как и золото. Поэтому повинующиеся ему мертвяки натаскали сюда все подряд и покидали в одну беспорядочную кучу.
Россыпи монет — позеленевшие от старости медные кругляши, потемневшие серебряные и увесистые золотые, сохранившие свой тусклый блеск. Оружие всех мастей, начиная от мечей и кинжалов с богато изукрашенными рукоятями и кончая потертыми кухонными топорами. Торчащие из общей кучи углы картин с рваными полотнами. Свернутые в рулоны и просто небрежно сложенные ковры источающие неприятный запах гниения. Спутанные в клубок женские и мужские украшения из драгоценных металлов. Кубки, тарелки, ложки вперемешку с вилками, медные кувшины, рваные куски материи, целые костюмы с золотым позументом по краю и меха превратившиеся в кучу гнилья. Прикрепленные на дубовые дощечки головы зверей — кабаньи тупые рыла, ветвистые рога оленя, оскаленная морда бурого медведя, лобастый череп волка с прилипшими клочками шкуры. Беспорядочно разбросанные книги с кожаными переплетами и порванными, отсыревшими страницами. Раскрытая шкатулка с горошинами жемчуга, ярко сверкающие в свете факела кроваво-красные рубины и наполненные небесной голубизной сапфиры. И много, много чего еще было в этой странной сокровищнице мертвого лорда.
