Библиотечка журнала «Советская милиция» 1984 - 1(25) | страница 19

Кроме названных лиц в группе есть еще человек по кличке Орешек. Орешек — руководитель. Кандыба часто говорил: «Орешек приказал… Орешек сердится… Орешек просил передать… Сам Орешек лично никогда не появлялся. Никто его не видел. Может быть, что его вообще не существует. Просто — выдуманное лицо, для прикрытия. Суслик ходил воровать из вагонов всего два раза, он — карманник. Украденное всегда отдает Канюкову. Куда тот отправлял наворованное, ему, Жиренкову, неизвестно. Обычно через неделю или две после очередной кражи Кандыба приносил деньги и отдавал каждому причитающуюся долю. Делил по справедливости, споров и обид не было. От кого получал Анатолий сведения о вагонах, их содержимом и месте расположения в парке, он не знает — излишнее любопытство у них не поощрялось. В убийстве сторожа на станции Никульцево он участия не принимал. Кто это сделал, не знает.

Более трех часов, почти без передышки, Александр Михайлович писал протокол.

Своих друзей Жиренков не выгораживал, но и сваливать на них вину, для того, чтобы оправдать себя, не пытался. Александр Михайлович понял все это и вздохнул с облегчением — это говорило о том, что Жиренков только изменил метод борьбы, но продолжает бороться и, значит, каких-либо эксцессов с его стороны опасаться нечего.

И это было важно. Всякий следователь, так или иначе, несет моральную ответственность за душевное состояние подследственного, за то, как пойдет процесс духовного перевоспитания, начало каковому он сам и закладывает.

— Не падайте духом, Станислав Иванович, — сказал он, — я не думаю, чтобы вы очень любили ваших, теперь, считай, уже бывших «друзей»…

— Какая там любовь! — грустно усмехнулся Жиренков.

— Тогда я посоветую вам: увидевшись с кем-либо из них на очных ставках, в робость не впадайте. Потом вы встретитесь с ними еще только раз — в суде, а уж после расстанетесь надолго.

ПОЗДНО вечером Канюков с пустыря тенью проскользнул к дому, в котором жила Раиса Щелканова. Стукнул в окошко, которое распахнулось, и ловким, привычным движением влез в него.

— Собери что-нибудь закусить, — попросил он Раису, снимая пиджак и ставя на стол бутылку водки.

— Не надо бы, поздно уж.

— На душе нехорошо что-то. Еще с того момента, как Сонькин попался, — Анатолий, сбросив полуботинки, лег на постель поверх одеяла.

— Зря ты расстраиваешься! Сколько уж таких попадалось.

— Оно, конечно, будто бы и нечего беспокоиться. Не пойман — не вор! Старый закон. И все же, что-то покалывает. А тут еще Тунгус попал.