В Краснодар я ехал с тяжелым сердцем. Как там меня встретят, где придется размещать семью, как будет с полетами — на эти вопросы у меня не было точного ответа.
Но в целом все оказалось не так мрачно, как могло быть. Предварительно меня поселили в местной гостинице — старое трехэтажное желтое здание, оно и поныне там стоит, и там живут военные. В этой гостинице мне дали комнату с расчетом на всю семью, но поставили в очередь на квартиру. Так жило большинство офицеров, и никто особо не роптал, все верили, что есть перспектива впереди, что все устроится.
Сразу семью я на новое место не повез, оставил у родителей в Ейске — это 250 километров от Краснодара. Надо было сначала осмотреться, принять дела, разгрузить контейнер с вещами, все подготовить в бытовом плане. Все-таки ребенку еще только пять лет, а бывают такие проблемы бытовые, что лучше в тесноте с родителями, чем с такими проблемами.
Первое впечатление от командования было неоднозначным. Прибыл в штаб, захожу, представляюсь командиру полка. Барков его фамилия, хороший командир.
— Товарищ полковник, разрешите представиться — майор Кошкин, назначен на должность командира эскадрильи.
Он улыбается, руку пожимает:
— Здравствуй, майор Кошкин!
И тут дверь кабинета распахивается, заходит какой-то полковник. Инспектор из штаба армии, из Ростова.
Я ему говорю вежливо:
— Здравия желаю, товарищ полковник.
Барков тоже говорит:
— Вот, знакомься, майор Кошкин, прибыл к нам на должность комэска.
А тот так злобно морду кривит на меня и отвечает:
— А-а, так это ты Кошкин. Ну-ну. Вообще-то, можешь сразу уходить отсюда.
Интересное кино, думаю. А он продолжает:
— Ты пришел на чужое место. Чего ты здесь делаешь вообще? Уходи сам, мы тебя все равно спишем. Не получится у тебя в Краснодаре служить.
Командир полка руками разводит, говорит:
— Все нормально, майор, иди пока, тебе еще начальнику училища, генералу Журавлеву, надо представиться.
Я развернулся, иду к себе в кабинет, который мне показали. Ошарашен от такого приема, конечно. Ничего себе, думаю, представился.
