Раскидав ремни, я покинул уют кресла и почти сразу же расправился с замками на люке. Люк открылся с едва слышным хлопком. Разница давлений, насос барахлит…
Перегнувшись через край, я ухватился за узкие скобы и начал спускаться вниз по шахте. Кроваво-красные лампы, словно люминисцирующие древесные грибы, вырастали из гладких стен тут и там, рассеивая тьму и выхватывая полосы делений. Над каждой полосой стояла цифра. "7", "6", "5".
Я преступник. Нарушитель общественного спокойствия. Диверсант. Но не хладнокровный убийца. Не теплокровный, не односерийный, никакой. Я не смогу осуществить задуманное, если для этого придется заточить в кабинке лифта ни в чем неповинную жертву – и сбросить ее в плотные слои атмосферы. Это ведь человек! Беспомощный парень с автогеном, которому приписали все существующие грехи.
"2", а решения по-прежнему нет. Каковы мои действия? Попросить пассажира убираться к черту без капсулы, в скафандре? Или уговорить обождать, пока я тут закончу?
Перегнувшись, я постучал в люк. Тихо. Еще настойчивей я постучал в соседний.
– Как здесь открывается? – донесся из-за стальной перегородки голос. Женский. Без придыхания красотки, инфантильной игривости нимфетки, и уж точно без зрелой уверенности ма…
Ольга Матвеевна.
– Секундочку, – выдавил я и дрожащей рукой открыл хитроумный замок.
Квадратный с закругленными углами люк распахнулся, и в проеме показалось лицо мисс Марпл. Она хотела изречь что-то остроумное, но, заглянув в темный проем шахты, над которым я балансировал, тут же замахала руками:
– Заскакивайте быстрее!
Я перешагнул через порог, протиснулся мимо кресла и присел у противоположной стены. Посмотрел в лицо Ольги Матвеевны и сокрушенно вздохнул:
– Значит, вы остались…
– Конечно! А вы думали, что я так просто откажусь от своей мечты? – она усмехнулась. – При ближайшем рассмотрении выяснилось, что наши с вами мечты отнюдь не входят в конфликт. Вы обрезаете ленту – и я уношусь в космос вместе с вами, на верхнем отрезке ленты. Правда, выход?
– На борту космического лифта только один скафандр, – ответил я.
Ее лицо менялось на глазах.
– Вы хотите сказать, что… спастись сможет только один?
– Здесь только один скафандр, – повторил я. – Ремонтный скафандр для выхода в космос, он не предназначен для эвакуации пассажиров. Никто ведь не думал, что не сработают капсульные механизмы, – я посмотрел на основание канареечно-желтого кресла и ужаснулся. Его словно снарядом из гаубицы разворотило.
