— Чего тянешь, Корнелис? — ревел Оссель.
— Ладно, сам напросился, — буркнул я, сделав молниеносный выпад. Лезвие тут же оказалось в дюйме от его мощной груди.
Но и Оссель не мешкал. В мгновение ока он с поразительным для эдакого битюга проворством увернулся. Вместо того чтобы отпрянуть от нацеленного прямо в грудь ножа, он, лихо наклонившись вправо, шагнул ко мне, и в следующую секунду я оказался в его лапах. Правая крепко обхватила затылок, а левая мертвой хваткой вцепилась в предплечье. Не успел я опомниться, как потерял равновесие от неистового рывка Осселя. Теперь он правой рукой стиснул спину, а левой пытался выкрутить мне руку. Черт, ух как больно! Рука, конвульсивно дернувшись, ослабла, из разжавшихся пальцев выпал мой хваленый тесак и зазвенел по давно не мытому полу. Тут Оссель чуть сильнее сжал мне спину, и я, не устояв на ногах, грянулся вниз, едва не вывихнув плечо.
Тяжело дыша, я лихорадочно обдумывал, как одолеть этого верзилу. Блеснувшее на полу лезвие придало мне уверенности. Я потянулся было к своему спасителю, но Оссель оказался проворнее. Его сапожище крепко-накрепко припечатал мою ладонь к доскам пола.
— Признавайся, что проиграл, — довольно оскалившись, произнес Оссель и нагнулся ко мне. — Если ты настоящий мужик, то разберешь, где смелость, а где глупость.
Взглянув на него снизу вверх, как мальчишка на всемогущего отца, я вздохнул:
— Признаю себя побежденным, мастер Юкен. Тебя не просто одолеть — ты и силен, и ловкости тебе не занимать.
— Сила у меня от природы, а что до ловкости, то ее я сам развил, — ответил Оссель, помогая мне подняться. — И если у тебя хватит прилежания и упорства, ты освоишь все премудрости борьбы.
— С таким наставником, как ты, — непременно, — польстил ему я, протирая лезвие от налипших на него опилок красного дерева. Рука болела, но я изо всех сил старался не подавать виду. В конце концов, сам попросил его натаскать меня.
Оссель покачал головой:
— Какой из меня мастер? Вот тот, у кого я учился, тот действительно был мастер.
— А у кого ты учился? — полюбопытствовал я, засовывая нож в ножны из оленьего рога.
— У Николауса Петтера, — подчеркнуто равнодушно бросил в ответ Оссель. Он-то прекрасно понимал, что означает это имя.
— У самого Николауса Петтера? — пораженно переспросил я. — Так ведь это же знаменитый борец!
— Да, у основателя школы борьбы, — подтвердил Юкен. — Правда, сейчас там заправляет его бывший ученик, Роберт Корс.
