— Вы неважно выглядите, Зюйтхоф, я бы сказал, даже плохо. Будто всю ночь напролет пропьянствовали, пытаясь утопить в вине горе.
— Примерно так и обстояло дело, — вынужден был признаться я. — Но сегодня — не вчера, и жизнь продолжается! Как идут дела, господин Охтервельт?
Его и без того вытянутое лицо вытянулось еще больше.
— Могло быть и лучше, на самом деле, могло быть куда лучше.
Охтервельт сподобился даже на вымученную улыбку.
— Вы небось пришли что-нибудь купить, сударь? Книгу или картину?
Я покачал головой:
— Нет, всего лишь разузнать, проданы ли уже мои работы.
— Ах вот оно что. — Улыбка вмиг исчезла, и я вновь увидел перед собой угрюмую физиономию. — Увы, похоже, ваши картины никого не интересуют. Может, заберете их, Зюйтхоф? Мой магазин и так битком набит всякой всячиной, и, честно говоря, я не питаю особых надежд на то, что мне удастся продать ваши работы. Может, кто-нибудь из моих коллег окажется удачливее.
Я постарался скрыть охватившее меня разочарование. Надо бы поведать этому Охтервельту о постигших меня бедах, о том, что я потерял работу, мелькнула у меня мысль, но вид торговца явно не располагал плакаться ему в жилетку. Вместо этого я, через силу улыбнувшись, произнес как можно великодушнее:
— Я питаю к вам безграничное доверие, господин Охтервельт. Кто, если не вы, отыщет приличного покупателя моих картин? К тому же у меня сейчас масса времени для занятия живописью, так что меня не затруднит и впредь подкидывать вам картины для продажи.
Охтервельт в ужасе уставился на меня:
— Зюйтхоф, если вы собрались еще что-то намалевать, то, простите великодушно, выбирайте сюжеты, которые по нраву людям! Что-нибудь вроде морских прогулок, к примеру.
— Но ведь на всех трех моих картинах присутствуют корабли!
Взяв меня за рукав, владелец антикварной лавки без единого слова потащил меня в глубь лавки, где в темном углу на полу стояли мои картины. Теперь я понял, почему никто не обращал на них внимания. Две из них представляли собой сценки из жизни Амстердама. Их Охтервельт отставил в сторону и показал три остальных.
— Что вы здесь видите, Зюйтхоф?
— Разумеется, корабль, рыболовное судно, вылавливающее сельдь. Идет разгрузка.
— Ну-ну. А на этой картине?
— Корабль, принадлежащий Ост-Индской компании, покидает амстердамский порт.
— На третьей?
Я мог бы описать ее, даже не взглянув на полотно, в конце концов, я был ее автором.
— Здесь мы видим прогулочную яхту, на которой зажиточные граждане совершают воскресную прогулку по реке Ай.
