— Я, конечно, знаю более действенные методы, — говорит Аннабель, — есть места, где Граница тоньше. И если там сделать правильный ритуал — то в Границе образуется брешь.
— Прекрасно, — говорит Марина, — а ты можешь показать нам этот ритуал?
Аннабель задумчиво поднимает голову, развернувшись к собеседникам в профиль. Как и полтора года назад, Ника любуется — настолько все у Аннабель выходит выразительно и красиво.
— Да, могу. Если вы, конечно, не боитесь.
— Я ничего не боюсь, — говорит Гоша, — я уже все равно что мертвый.
— Вот и умничка, — отвечает Аннабель, — а все остальные — тоже готовы?
— К чему? — спрашивает Лева.
— Ко всему, — отвечает Аннабель, — ко всему и к самому худшему.
Внезапно Нике становится смешно: для них с Гошей самое худшее уже случилось. Были ли они готовы к нему? И как им следовало подготовиться?
Впрочем, Ника прячет улыбку в ладонь — всем кажется, что она как всегда обкусывает ногти, — и с самым серьезным видом повторяет «да» за Левой и Мариной.
— Ну что же, — говорит Аннабель, — тогда на той неделе я отведу вас туда, где мы сможем проделать брешь в Границе. Если, конечно, за это время никто не передумает.
— Если кто передумает — пойдем без него! — говорит Гоша.
— Не выйдет, — поправляет его Аннабель, — нужно пять человек, ни больше, ни меньше. Так что если кто струсит — все отменяем.
— Мы не струсим, — говорит Марина, — а ты нас не пугай попусту!
Некоторое время обе девушки с вызовом смотрят друг на друга. Аннабель первой отводит глаза.
— Ладно, — говорит она, — мне пора идти. Встретимся через неделю у школы, после уроков.
— Договорились, — говорит Марина, а Ника думает, что, кажется, она зря затеяла эту историю: ничего хорошего из прогулки с Аннабель не выйдет.
Весна всегда наступает внезапно: еще вчера серое небо нависало над столицей, сугробы громоздились по обе стороны дороги, метель бросала в лицо пригоршни снега — а сегодня капель отбивает свою барабанную дробь, и солнце светит так, что хоть шапку снимай. Еще немного — и вдоль дорог побегут ручьи, малыши запустят кораблики, в школу понесут брызгалки, а куртки оставят дома: придет весна.
Сегодня — только предчувствие весны. Яркое солнце в голубом небе, перестук капель, срывающихся с исполинских сосулек, первые лужицы посреди ледовых дорожек. Гоша идет рядом с Левой, чуть сбоку — Ника, а впереди — Марина и Аннабель.
Гоша смотрит на черную спину Аннабель, покрытую серебряными молниями и сердцами, расколотыми так, что расколы кажутся негативом все тех же молний. Рисунки наносились по трафарету — и теперь Гоше видно, что местами краска облетела и протерлась.
