— Ну… запишите мой.
Вот так суровый следователь, с ходу западающий на длинноногих свидетельниц!
"Но ведь она работала в том самом институте! — придумал он тут же для себя служебное оправдание, записывая телефон, — А теперь работает в этой самой блатной конторе. Что может быть ценнее такого информатора?"
На обратном пути Комов нашел во дворе логово дворника, которое нетрудно было определить по припаркованной возле него традиционной детской коляске с привязанным сверху проволокой жестяным корытом. Дверь логова была приоткрыта, хозяин внутри звенел стеклом. Как выяснилось, он сортировал по калибру честно добытые пустые бутылки и к появлению Комова отнесся неприязненно.
— Посторонним сюда нельзя!
— Извините ради бога, я по одному небольшому делу. Когда институт освобождали, говорят, вы занимались вывозом мусора?
— Ничего я не знаю, — неприветливо ответил дворник.
— Ну конечно! — поощрил это незнание Алексей. — Вы и знать ничего не должны… Скажите, а совершенно случайно что-нибудь от того мусора не осталось?
— Вы кто — шпион? — враждебно спросил мрачный тип, отрываясь от подсчета бутылок.
— Так осталось или нет? — повторил Комов, переместившись так, чтобы немного подсветить эту неприятную физиономию втекающим снаружи разбавленным солнцем.
— Был разный мусор… Всё выкинул.
— А ничего не оставили себе… на память? Исключительно на память?
— Ничего.
По глазам Комов увидел: оставил. Рука полезла за удостоверением, но по дороге Алексей передумал и вытащил красивую синюю бумажку.
— Мне бы только взглянуть.
Дворник посмотрел на полусотенную с желанием и опаской.
— Бумаг много было разных…
— Но что-нибудь-то осталось?
Дворник повернул голову вбок и задумчиво посмотрел на завешенную разнообразной полиграфической продукцией стену.
— Вот тут… — сказал он. — Календарик ихний я повесил.
Комов был вынужден подойти вплотную к этой выставке улыбающихся красоток, ковбоев фирмы "Мальборо" и гоночных автомобилей, где разобрал знакомое по глянцевым журналам и французским кинофильмам какое-то архитектурное чудо Парижа.
— И больше ничего? — спросил он, поигрывая в воздухе купюрой, словно козырной картой.
Дворник добросовестно подумал.
— Разве вот еще папочка…
— Можно посмотреть?
— Да просто папочка. Ничего в ней такого…
Сдерживая раздражение, которое у него вызывал упрямый посетитель, хозяин логова начал рыться в своих сокровищах, приговаривая:
— Просто папочка красивая… А ничего в ней нет… и не было…
Наконец он нашел обычную коленкоровую папку с ужасным псевдозолотым тиснением и гордой надписью "Москва".
