Он обманет здешнего Джона Рейберна так же, как обманули его. Завлечет невероятными возможностями, распалит любопытство. А не выйдет по-хорошему, есть другой способ — стукнуть по башке, шлепнуть прибор на грудь и вперед.
Пусть разбирается, что к чему, пусть попробует найти себе другую вселенную. Он, Джон Фермер, уже заслужил себе свою жизнь. Он всегда был примерным мальчиком, любил родителей, ходил каждое воскресенье в церковь. Только остальным на это наплевать — и Первичному, и профессору Уилсону, и котопсам. Ему только и оставалось, что бегать из вселенной во вселенную без надежды и цели. Теперь хватит. Пора вернуть себе украденное.
Рассвет позолотил верхушки деревьев. Из задней двери дома вышла мать с корзиной и направилась в курятник за яйцами. Джон ее узнал даже издали. Умом он понимал, что она не его мать, но глаза утверждали обратное. А больше ничего и не нужно.
Отец по пути в сарай ласково потрепал ее за щеку. На нем были тяжелые неуклюжие ботинки, рабочий комбинезон и «джондировская» кепка с оленем. Вскоре из сарая показался трактор и покатил на поле. Через час отец приедет к завтраку — яичница с беконом, тост и, конечно, кофе.
Это его родители, его ферма. Все в точности, как он помнит.
В комнате Джона загорелся свет. Джон Рейберн проснулся. Скоро он выйдет во двор и займется делами.
Джон подождал, пока двойник зашел в сарай, и бросился через пустое тыквенное поле к противоположной двери. Задняя дверь сарая была всегда закрыта, но Джон знал, что если ее покачать, защелка выскользнет.
Он взялся за ручку, прислушался к звукам внутри и слегка подергал дверь. Безрезультатно. Джон подергал сильнее, и дверь с шумом отворилась. Джон скользнул в сарай и спрятался между тюками с сеном.
— Привет, Стэн-Мэн. Как настроение?
Голос раздавался со стороны стойл. Другой Джон — он мысленно окрестил его Джоном Субпервичным — кормил коня.
— На вот тебе яблоко. А овса не хочешь?
Джон продвинулся дальше вдоль ряда тюков, пока не увидел на другой стороне профиль Субпервичного.
Стэн тихо заржал, ткнулся мордой в голову парня и лизнул ему лоб.
— Ну, перестань, — сказал тот с улыбкой.
Когда Субпервичный занялся овцами, Джон вышел из-за тюков и спрятался за початкосрывателем. Как можно обмануть самого себя? — подумал он. Да никак. Ничего у него не выйдет. Не сможет он надуть другого Джона, как надули его, говорить одно, а думать другое. Он не лжец, не мастер пудрить мозги. Придется действовать иным способом — неприятным, но единственно возможным.
