Чем дольше Уолдо думал о Надаре, тем печальнее становился. Он старался убедить себя, что просто-напросто разочарован, не имея возможности поблагодарить ее за доброту к нему и показать, что она не ошиблась, веря в его мужество, однако в глубине души чувствовал, что вовсе не из-за этого предпринял свое путешествие, а из-за Надары и постоянных мыслей о ней.
Другими словами, он начал понимать, правда, пока еще смутно, что пришел сюда потому, что захотел вновь увидеть девушку, но почему он хотел ее видеть, он не знал.
Этой ночью он спал в одной из заброшенных пещер и на следующее утро отправился на поиски Надары. В течение трех дней он обследовал небольшую долину, но безуспешно. Там не было никаких признаков какого либо поселения.
Затем Уолдо отправился к северу, в другую долину. Несколько недель он бродил по ней, не встретив ни одного живого существа.
Как-то утром, взбираясь на кручу в поисках новых долин, он внезапно столкнулся с огромным волосатым человеком. Оба остановились, дикарь уставился на Уолдо маленькими отвратительными глазками.
— Я убью тебя, — хрипло произнес дикарь.
Уолдо не хотелось вступать с ним в поединок, ему хотелось получить лишь хоть какие-то сведения. В ответ на такое приветствие Уолдо улыбнулся. Точно такими же словами Сэг-Убийца встретил его в тот день, когда Уолдо в последний раз отправился к океану.
В устах этих примитивных людей слова «я убью тебя» звучали так же просто и легко, как «доброе утро», произнесенное цивилизованными людьми.
— Я не ищу с тобой ссоры, — ответил Уолдо. — Будем друзьями.
— Ты боишься меня, — с презрением произнес дикарь.
Уолдо указал на свое черное облачение.
— Спроси Наголу, — сказал он.
Человек взглянул на трофей Уолдо. Это было неоспоримым доказательством человеческой доблести. Дикарь подошел поближе, чтобы лучше разглядеть шкуру.
— Да, эта пантера была очень большой и сильной, — пробормотал он про себя. — Да, это не облезлая шкура, которую ты содрал с дохлой больной кошки.
— А как ты убил Наголу? — внезапно спросил дикарь.
Уолдо кивнул на свое копье, затем распахнул одеяние — его тело покрывали свежие, едва успевшие зарубцеваться шрамы.
— Мы повстречались в сумерках на вершине скалы. Она была наверху, я внизу. Когда мы скатились на дно ущелья, Нагола была уже мертва. Но Тандар остался в живых. Я Тандар.
Уолдо правильно рассчитал, что некая бравада произведет на первобытного человека впечатление, и не ошибся.
— Что ты делаешь в моей стране? — поинтересовался человек, и на этот раз тон его был менее агрессивным.
