Странное дело, но когда Аминадав вернулся домой, на теле его не оказалось никаких гнойников, а лишь царапины и кровавые волдыри на ладонях.
"Нет, её надо назвать персидским именем Эсфирь, что значит, "звезда", потому что ты нашел её в звездную ночь," - возразил Иаир осторожно.
Он нисколько не поверил, что девочка, которую принес в дом Аминадав, и на самом деле приходится дочерью Анны и Абихаила. С какой вдруг стати? Любой из селения мог подбросить ребенка в сад к бездетному Абихаилу, узнав о своей неизлечимой болезни, потому что в его доме всегда водилось козье молоко, и был достаток.
"Мой старший брат на старости лет сделался слишком уж чувствительным и доверчивым, сам как малое дитя", - вот о чем подумал про себя Иаир, выслушав эту историю.
. В одном братья оказались единодушны: перед смертью Абихаил сумел загадать им самую главную из своих загадок. И это было...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ЛЕСТНИЦА МАРДОХЕЯ
...все равно, что лестница.
Мардохей Иудеянин, сын Иаира, уже третий год служил у ворот царского дворца, и перед глазами его всегда была одна и та же лестница из черного камня, отделанная белым ракушечником.
Из-за этих каменей, дворцовые люди называли между собой лестницу "черным лазом" - она служила одним из многих входов и выходов в огромный царский дворец, и пользовались ей, в основном, царские прислужники, которым требовалось по своим надобностям выходить во внутренний двор. Мардохей так часто видел царских слуг, что почти всех хорошо знал в лицо и по имени, а некоторые из них иногда даже останавливались перекинуться парой слов со стражником, у которого было такое открытое и приветливое лицо, хотя это и возбранялось по закону.
Но большую часть времени Мардохей стоял молча - в его задачу входило наблюдение не за городской улицей или воротами, а за маленькой лестницей, и порой выпадали такие дни, когда дверь "черного лаза" вообще была закрыта и на лестнице не появлялось ни единой живой души.
За годы своей службы Мардохей глазами изучил на своей лестнице каждую ступеньку, каждый камень, и даже мог уже указать строителям, в каком месте они уложили граненые камни не слишком ровно, без должного прилежания, и какие из них хуже отшлифованы и плохо блестят на солнце в ясные дни. Должно быть, благодаря прекрасному однообразию, Мардохею временами казалось, что он находится на царской службе неисчислимое количество лет, хотя если как следует подсчитать, с того дня, как его однажды приметил на площади начальник дворцовой стражи Каркас, прошло не более трех новогодних праздненств.
