А когда очнулся, увидел жену с Саамом. Правая рука Могилы, он теперь занял его место, встав во главе банды. Лютый представил, что в руках у него ружьё, и, целясь в Саама, гадал, убил бы он бандита или нет.
На пустынной улице слышимость была, как на реке, так что до Лютого долетало каждое слово. Саам ругался с его женой, размахивая руками, что-то втолковывая ей, но женщина упрямо надувала губы, и Савелий со смехом подумал, что даже такой сорвиголова не может с ней совладать. «Женское упрямство пострашнее твоего пистолета», — мстительно ухмыльнулся Лютый. Помощники Саама рыскали по округе, заглядывали под машины, искали его в закоулках. Пытаясь укрыться за металлическим листом, Лютый уронил его, и бандиты обернулись на шум.
— Вот он! — Саам сделал знак рукой, потянувшись к кобуре.
Лютый, прижимаясь к земле, протиснулся между гаражами и побежал в лес. Гнилые коряги хватали за ноги, не давая бежать, а ветки цеплялись за одежду и царапали лицо. Расправы он мог избежать, только вернувшись в город, от которого был отрезан погоней, а в лесу было не укрыться. Бандиты догоняли, а Лютый петлял, как заяц, затравленный собаками. Споткнувшись, он скатился в овраг, в низине которого собралось маленькое озеро, и плюхнулся лицом в склизкую болотистую воду. Крики и хруст веток под тяжёлыми ботинками доносились всё ближе, и Лютый, обмякнув, впал в оцепенение и покорно ждал своей судьбы, а в голове стучало: «Сейчас всё закончится, сейчас всё закончится». Вода лезла в нос и уши, а серая землеройка с длинным, как у крысы, хвостом, вскарабкавшись на плечо, впилась зубами. Отбросив её в воду, Лютый увидел в склоне оврага большую нору, оставшуюся от вырванного с корнями дерева. Едва поместившись, он забился в неё и уткнулся лицом в землю, зажав уши. Лютому казалось, что если он не видит бандитов, то и они не увидят его.
Саам тащил за руку его жену.
— Ты сказала, что он тебе доверяет!
— Сами спугнули!
Споткнувшись, женщина упала и, с остервенением стянув сапоги, оторвала сломавшийся каблук. Жена была так близко, что Лютый мог протянуть руку и погладить ножку, обтянутую чёрным капроном. Он подумал, что двадцать лет прожил с женщиной, которую едва знал. Супруги — всегда случайные попутчики, но они с женой ехали в разных поездах.
— Как сквозь землю провалился! — сплюнул Саам, присев на поваленное дерево.
— Может, не он? — с сомнением сказал один из бандитов, стоявший в двух шагах от норы, где прятался Лютый.
