— Почему сразу поломать? — надулся я. — Можно подумать, я тут местный ломатель-крушитель. Просто показал тебе, чтобы понятно было… а ты сразу — «ломать»! Что, из подъезда выхожу и лавочки переворачиваю, что ли?
— Нет, не переворачиваешь! — она почему-то раскраснелась. — Но можно было свою силу по-другому показывать. Вон камень лежит, — она протянула к нему руку. — Сожми в кулаке — чтоб песок посыпался! Сможешь?
— Не знаю… — честно ответил я, взвешивая булыжник в руке. — Попытаться могу…
Камень не поддавался. Пришлось обхватить его двумя руками… Зажать между колен…
— Кешка, хватит! — не выдержала Надя, беспокойно наблюдавшая за моими манипуляциями. — У тебя уже лицо напряглось всё! Хватит, я пошутила! Ну, Кешенька, пожалуйста!
Выпрямившись, я с силой бросил камень перед собой. Он раскололся. Осколки разлетелись в разные стороны. Один ударил меня по голени, другой — просвистел мимо Надиного бедра.
— Дурак… — шепотом сказала она. — А если б убило?
— Так не убило же, — неуверенно возразил я, приседая на корточки и растирая ушибленное место. — Ну, виноват, виноват, прости.
— Ты что? — испугалась она. — Ходить можешь?
— Могу.
Морщась, я встал. Прихрамывая, сделал несколько пробных шагов. Ничего, пройдет.
— Сила есть — ума не надо, — прокомментировала сестренка.
— Тише едешь — дальше будешь, — ответил я. Не то чтоб умную вещь сказал, просто в голову больше ничего не пришло.
— Во-во, сначала думать надо, — согласилась Надюха. — Чтоб потом не охать, не ахать… не хромать, — добавила она, поразмыслив.
Я решил не отвечать на ее мелкие нападки. В конце концов, это я — старший брат. И мы оба это знаем.
— Дальше рассказывать?
— А я тебе запрещаю? — удивилась Надька.
Вот ведь фунтик! Никогда не уступит!
— У меня есть и слабые стороны: я не выношу солнечный свет. Больше того: каждый раз, когда наступает день, я впадаю в кому.
— Как это? — растерялась сестренка.
— Ну… вроде как сплю и не могу проснуться. Хоть забудись!
— А тебя кто-нибудь будил?
— Да ну тебя! — разозлился я. — Могу вообще ничего не рассказывать!
— Нет-нет, продолжай, — она покрепче ухватилась за руку. — Я буду молчать.
Я глубоко вздохнул. На чем же я там остановился?..
— Еще я не могу питаться, как нормальные люди. Я…
Надо было сказать ей — никак не решался. Не получалось — и все тут. Не каждый день признаешься в таких вещах.
— Что — ты? — не выдержала Надя.
— Помнишь, я говорил, что спас тебя?
— Да, — она оживилась. — Но толком ничего так и не рассказал.
