Заверив викария, что я сам найду дорогу обратно, я скрылся, прежде чем рассмеяться прямо в лицо преподобному.
Я побрел домой, размышляя над дальнейшими действиями. Можно было зайти к Джейн и поделиться с ней плодами своих утренних трудов. Уверен, ее бы позабавили мои приключения. Впрочем, учитывая, насколько скудными были почерпнутые мной сведения, идти к Джейн, пожалуй, еще рановато.
С другой стороны, расследование лишь начинается. Я подошел к входной двери своего коттеджа и отпер ее. Насвистывая веселую песенку себе под нос, я прошел в кабинет. На автоответчике мигал огонек, и я остановился, чтобы проверить сообщения. Холодный голос Саманты Стивенс прорезал тишину: «Доктор Керби-Джонс, простите, что не предупредила вас заранее, но я бы хотела пригласить вас сегодня отобедать с нами. Мой муж жаждет познакомиться с вами, и надеюсь, вы не откажетесь поддержать его после несчастного случая». Она назвала свой телефонный номер и попросила перезвонить, чтобы обговорить детали с секретаршей мужа.
Весьма интересно, решил я, записывая номер. У меня не было никаких планов на вечер, так что вполне можно навестить загадочно травмированного мистера Стивенса и продолжить знакомство с его женой. Интересно, найду ли я способ заговорить об Эбигейл Уинтертон и не вызвать подозрения?
Стоит продумать все до мелочей. Может, сказать так: «Я тут узнал, приятель, что ты обчистил ее дочиста»? Нет, вряд ли это подходящий тон. Потребуется что-нибудь поумнее.
В конце концов, эта маленькая афера давала Эбигейл Уинтертон повод убить мистера Стивенса, а не наоборот. Во всяком случае, мне так казалось. Но вот если у Эбигейл Уинтертон был роман с мистером Стивенсом, а Снежная королева, Саманта Стивенс, узнав об этом, решила убрать ее с дороги, то это был бы уже вероятный поворот событий.
Я громко рассмеялся. Да, что и говорить, потребуется напрячь воображение, чтобы представить себе этот роман. Одной Дафны Дипвуд будет маловато.
А может быть, Эбигейл Уинтертон разузнала какую-то ужасную тайну семьи Стивенсов, которую те не хотели предавать огласке? Если убиенная действительно просматривала чужую почту, то одному Богу известно, что она могла разузнать про своих соседей! И не факт, что она ограничи-
лась семейством Стивенсов. Каждый в Снаппертон-Мамсли мог стать жертвой шантажа.
Впрочем, далеко не вся деревня присутствовала на собрании, а это значительно сужало круг подозреваемых. Если, конечно, придя домой с собрания, они не начали рассказывать всем и каждому о пьесе Эбигейл Уинтертон (будем считать, что это все-таки ее пьеса, для простоты повествования). Что маловероятно. А следовательно, убийца почти наверняка среди тех, кто был на собрании.
