«Как полезно разрушение!
Все наши ошибки, благодаря Богу, сгорели дотла!
Теперь мы можем начать все снова, с самого начала!»
Милость Божия бесконечна.
Нам нужны лишь глаза, чтобы увидеть ее.
135.
Любовь.
Виттгенштейн где-то сказал: «О том, о чем сказать нельзя, следует молчать».
Ох, если бы только к его совету прислушались, не было бы бесполезных споров об истине!
О том, что есть, говорить нельзя.
Сказанное в словах не есть, не может быть тем, что есть.
Истина — за пределами слов, только тишина имеет отношение к истине.
Но с тишиной может быть непросто; ум хочет говорить даже о том, что лежит за пределами слов.
Воистину, ум есть единственная преграда на пути к тишине.
Тишина принадлежит к состоянию не-ума.
Проповедник пришел к нескольким маленьким детям.
Перед началом своей лекции он спросил их:
«Если бы вас попросили выступить с речью перед собранием таких разумных мальчиков и девочек, как вы, которые ожидают от вас хорошей лекции, и если бы вам не о чем было говорить, чтобы вы сказали»?
Один ребенок ответил: «Я бы промолчал».
Я бы промолчал.
Такая детская простота и нужна, чтобы экспериментировать с тишиной.
136.
Любовь.
Саньяса — это паломничество на гору Эверест — естественно, на пути возникают трудности.
Но плоды упорства также сладки, так что переноси все спокойно и радостно, но оставайся преданным пути.
Служи своей матери еще больше, чем раньше, — саньяса не означает бегства от ответственности.
Не нужно отказываться от семьи, напротив, нужно сделать весь мир своей семьей.
Побуждай свою мать тоже принять саньясу.
Скажи ей: «Ты насмотрелась на мир, подними теперь свои глаза к Богу».
Но смотри, не причини ей неудобства со своей стороны.
Это не значит — уступить или идти на компромисс, саньяса не знает компромиссов.
Душа саньясы сильна, отважна и непоколебима.
137.
Любовь.
Любовь не различает, даже в мечтах, и в той любви, которая является молитвой, нет тоже никаких отличий.
Я больше не существую.
Слово «Я» всего лишь мера удобства и как таковое причиняет многие трудности.
Когда исчезают облака «Я», ничего, кроме любви, не остается — любви без причины, любви без условий.
Вот я стою посреди рыночной площади: кто готов подойти и взять ее у меня?
Кабир стоит на рынке с факелам в руке.
Если ты готов сжечь свой дом, иди со мной.
138.
Любовь.
О, если бы ви́на[1] была снаружи, ты смог бы услышать ее музыку, но она внутри, и мы не слышим ее.
Но мы может стать с ней одним целым.
И чего стоит та музыка, которая заканчивается слушанием?
