«Синее море, белый пароход…» Господи, до чего же реальность отличается от стереотипов, которые вдалбливали нам с горшка! Ну кто, кто из моих сверстников даже в горячечном бреду мог бы представить себе морское путешествие таким, каким оно открылось мне? Ни роскошного лайнера, ни просторных чистых палуб с бассейнами, ни вышколенных стюардов с кошачьими повадками, ни рыжебородых (обязательно с седеющими висками!) капитанов в белоснежных кителях и с пенковыми трубками в зубах… Тоска, металлические переборки в пузырящейся от сырости и старости краске, вонь застоявшейся в трюме воды, безысходность и рябые небритые рожи профессиональных уголовников, списанных за примерное поведение на суда советского грузового флота…
За спиной проскрежетало.
— Руки за спину! — тускло приказал рябой. — Стоять лицом к койке!..
Он завязал мне глаза черной тряпкой, пахнущей солью, потом развернул к двери и, подтолкнув, приказал: «Вперед!».
Шли мы довольно долго. Если вам когда-нибудь в детстве случалось играть в жмурки, вы просто обязаны понять состояние достаточно взрослой женщины, идущей без каких-либо ориентиров с завязанными глазами по коридорам большого корабля при сильной качке. Я то и дело натыкалась на какие-то железные штыри, углы ящиков и поручней. Рябой направлял меня, как биндюжник ломовую лошадь, покрикивая: «Направо!», «Налево!», «Пять ступенек вверх!», «Стоять!»…
Конечно, на этом ржавом корыте не было ни ядерных реакторов, ни стратегических ракет или группы шпионов-аквалангистов, готовой высадиться на побережье одного из приморских курортов ФРГ. И тот факт, что меня вели по зловонным качающимся коридорам с завязанными глазами, объяснялся не условиями секретности, а исключительно желанием в очередной раз унизить паршивую овцу. Они просто не могли иначе. Никогда не могли — ни в прошлом, ни в настоящем. Не смогут и в будущем. «Пройди сквозь строй!», «Встань в угол!», «Выйди из класса!», «Положь партбилет!». Мало приструнить, выгнать, лишить, уничтожить — надо еще унизить, растоптать, превратить в ничто! Господи, неужели мне непременно нужно было ткнуться мордой в эту грязь, чтобы окончательно прозреть и увидеть в истинном свете то, что мог не видеть разве что слепой?! Но ведь не видят же! Двести пятьдесят миллионов слепоглухонемых, наивно верящих в синее море и белый пароход. Двести пятьдесят миллионов, для полного счастья которых достаточно перехватить из-под прилавка палку «докторской», получить десятирублевую надбавку к зарплате или выбить для детей в месткоме два бесплатных билета на елку в районном Доме культуры с пьяным Дедом Морозом и климактеричной Снегурочкой…
