— Хочешь, я прочту вслух?
— Я тебе и так скажу: она ставит ему горчичники. Ты знаешь, что это такое?
— Нет.
— А что такое горчица?
— Представь себе, знаю! Это растение, из которого делается горчичный соус.
— Правильно. В старые времена было не три соуса, как сейчас — горчичный, соевый и томатный, а сотни разных соусов и приправ. И была просто горчица, такая очень острая паста, я ее помню. Матушка рассказывала, что в дни ее молодости горчица была нескольких сортов. Для лечения простуды из нее делали горчичники: намазывали горчицу на листы бумаги и лепили их прямо на голое тело. Матушка не раз ставила мне горчичники на спину.
— Жуть какая!
— Ничего особенно жуткого. Немного пощиплет, а потом становится просто жарко.
— Но твоя матушка, конечно, надевала при этом перчатки и маску?
— Никогда не надевала.
— Что ж, она прямо так и дышала на тебя?
— Прямо так и дышала. А когда заканчивала процедуру, обязательно целовала меня, если я вел себя хорошо и не капризничал.
Дженни смотрела на него расширенными глазами.
— Ланс, ты меня разыгрываешь? — спросила она жалобно.
— Ни чуточки.
— Скажи мне честно, Ланс, твой отец тоже притрагивался к тебе голыми руками?
— Конечно! Я не сразу научился одеваться самостоятельно, мне помогали родители. И не надевать же было моему отцу перчатки всякий раз, когда он хотел погладить меня по голове или похлопать по плечу.
— Ох, бедный ты мой Ланселот! Мало того, что ты родился инвалидом, так ты еще и постоянно подвергался личным прикосновениям!
— Что правда, то правда — подвергался. В нашей семье закон о личной неприкосновенности и правило о двух вытянутых руках нарушались постоянно.
— "Ни один планетянин не имеет право приблизиться к другому планетянину на расстояние, превышающее расстояние между их вытянутыми руками".
— К этому правилу есть примечание, в котором перечислены исключения. Ты разве не знаешь об этом, Дженни?
— Конечно, знаю! Исключения допускаются в отношении полицейских, тюремных и медицинских работников, супругов, а так же родителей и их детей до двухлетнего возраста.
— Так тебя, Дженни, после двух лет никто не целовал и не обнимал? Дженни отвернулась и покраснела.
— Ну так как же?
— Наша няня… Она была христианка и поэтому, наверное, постоянно нарушала "правило двух вытянутых рук". Но мы были маленькие и не понимали, что это плохо. Она нас не только целовала, гладила по волосам, она еще и… Нет, не могу!
— Что еще?
— Мне ужасно стыдно, Ланс!
— Ну открой уж и этот секрет, Дженни!
