Однако, самым величественным зрелищем было поднимающееся за мостом солнце. Он смотрел, как сотни чаек следовали за покачивающимся яликом вниз по реке. У чаек большое и сильное сердце. Он знал, что оно непропорционально размеру их тела. Его как-то заинтересовала анатомия птиц, и он изучил все, даже самые мелкие, подробности. У птиц полые кости. Ему понадобилось несколько часов, чтобы усвоить все это.
Он не знал чего хотел. Но потом его осенило. Он хотел постричься. Постояв еще немного у окна, он смотрел на одинокую чайку, парившую высоко в потоках воздуха, восхищаясь ею, пытаясь понять птицу, чувствуя сильный и частый стук голодного сердца этого падальщика.
Он был одет в костюм с галстуком. Костюм скрывал его слишком накаченную грудь. Ему нравилось качаться по ночам: поднимать тяжелые металлические штанги и отжиматься. Это помогало избавиться от неприятных мыслей, скопившихся в течение дня.
Он гулял по своим апартаментам, состоящим из сорока восьми комнат. Он делал так, когда чувствовал нерешительность и подавленность, прошел рядом с крытым бассейном, комнатой для игры в карты, тренажерным залом, аквариумом с акулой и проекционным залом, остановившись у клетки с борзыми собаками, немного с ними поговорив. Затем он направился в пристройку, служившую для слежения за курсом валюты и исследования финансовых отчетов.
Вопреки ожиданиям, курс иены вырос за ночь.
Он снова поднялся на жилой этаж, шагая теперь медленнее и останавливаясь в каждой комнате, запоминая каждую деталь, поглощая каждый луч и волну энергии.
Картины, висящие на стенах, были в основном красочные и состояли из геометрических фигур. Большие полотна, заполняющие комнаты и высоко висящие картины в белых тонах, вкупе с небольшим фонтаном создающие атмосферу умиротворяющего спокойствия в атриуме. Без них там царила тревожность, требующая полнейшей тишины, чтобы окружающее можно было четко увидеть и почувствовать. Это была своего рода мечеть, под сводом которой шаги были почти не слышны, а сизые голуби тихонько ворковали. Ему нравились картины, которые были непонятны для гостей. Те, которые были светлее, становились незаметными на фоне желто-зеленых мраморных плит. Старые картины внушали чувство опасности. В новых этого уже не было.
На лифте, в котором звучала музыка Сати, он доехал до мраморного холла, задумываясь об асимметрии своей простaты. Он вышел из здания, перешел улицу, и повернулся, чтобы посмотреть на здание, где он живет. Он чувствовал какую-то связь с ним. Это был 89-этажный небоскреб, в неприметной оболочке из темно-бронзового стекла. Небоскреб и человек находились на одной плоскости. Он было высотой в девятьсот футов - самое высокое жилое здание в мире - продолговатое жилище, единственным достоинством которого являлась высота. Постройка была настолько простая, что со временем становилось понятно, насколько она груба. Но небоскреб нравился ему в это время года. Ему было приятно стоять и смотреть на него, когда он чувствовал себя беспокойно, сонно и отреченно.
