Вик беззвучно рассмеялся. Со стороны можно было подумать, что грудь дергается в конвульсиях:
- Отходили мои ноженьки по Зоне, Пресс. Крынка, - все тело выше пояса хаотично, но плотно перетянуто бинтами и тряпками. Алексей проходил курсы оказания первой помощи. Этого было мало. Кровь до конца остановить так и не удалось. Дышал сталкер тяжело, с надрывом. Мерзко, одним словом. Без единой надежды.
Возможно, пуля задела легкое, может еще какой орган. Смертин слабо разбирался в медицине. Ясно как божий день - состояние Вика ухудшалось. Стрингер всерьез задумался, кто же умрет первый. Ему хотелось, чтобы Вик. И дело было даже не в эгоизме, желании протянуть на секунду дольше, вгрызаться в этот мир. Ему было жутко от того, что сталкер останется один. Будет лежать, не имея возможности пошевелиться и умирать в собственных нечистотах. Или на запах человеческого тела в подвал проберется какая-нибудь тварь, станет жрать его еще живым. Смертин даже готовился в последние минуты жизни пустить Вику пулю в голову, но не был уверен, что поднимется рука. Сучья Зона. Она умела ломать людей. Заставлять их перешагивать через свое «я», вытирая о него ноги. Стрингер готов был биться до конца.
- Пресс… ты только за мойку не ходи… где сортир деревянный… не ходи и все тут… «паровоз» там…
- Это еще что?
Каждый день полон чудных открытий. Главное, чтобы они его не доканали. Ладно, сдохнет, а без шифера не импонирует остаться. Шифер-то у крыши не железный…
Сдохнет… Сдохнет…
Черт! Даже тут в затылок! Может, все давно потекло? Кренится потихоньку грот-мачта, кренится…
- «Паровоз» это… это «паровоз». Я его ночью видел, когда ты меня пер. Белесый он, как сливки и тянется, тянется… Не ходи… Сдохнешь…
От «экстазовцев» они ушли легко и непринужденно. Слишком приличной была фора. Солнце клонилось к закату, а преследователям нужно было еще пробиться через аномалии. Пусть даже они выбрали самый безопасный путь. Лишний крюк только дали.
Боя все- таки избежать не удалось. Хотя и боем-то эту мелкую стычку сложно назвать. Вик самостоятельно идти не мог, они залегли на вершине пригорка и открыли беспорядочную стрельбу. Стрелял в основном Смертин. Много, громко и безрезультатно.
Пригорок нужно было брать штурмом. Тем более беглецов прикрывали массивные валуны. Алексей по большому счету рассчитывал напугать, время работало на них. Он выпустил в сторону преследователей все заряды для дробовика и две обоймы карабина. Выстрел раздавался сразу, как только внизу начиналось маломальское шевеление. Такой огонь, конечно, шквальным не назовешь, но работало. Однажды даже кто-то пронзительно заверещал и начал громко и матом рассказывать о своей нелегкой судьбе. Скорее всего, попал, но думать об этом не хотелось. Людей он никогда не убивал и не собирался.
