Так вот, Лекс подумал насчёт того, что больше ему вряд ли предложат цветы или нечто вроде этого, Евпатьевна только собиралась рассказать очередную короткую историю о вчерашнем дне, как Алина вдруг нарушила молчание.
— Я больше их не боюсь, — непривычно громко сказала она, а потом посмотрела в глаза Лекса, перегнувшегося через перила балкона, и добавила: — Потуши огонь.
В обед у неё поднялась температура. Настолько высокая, что вечером её увезли на скорой. На следующий день Лекс узнает, что ничего серьезного, аллергическая реакция на сирень, и девушка проведёт в больнице около недели.
Конечно же, Лекс не придал значения словам Алины и понятия не имел о том, кого она перестала бояться.
Подмосковье, деревня Полушкино, июль 2000 года
Когда на улице тридцатипятиградусное пекло и воздух над асфальтом раскалён настолько, что невозможно дышать. Когда все подружки разъезжаются по деревням, курортам и спортивным лагерям. Когда в квартире внезапно ломается кондиционер, а у родителей появляется возможность взять отгулы в счёт отпуска. Когда всё валится из рук, а часы существуют только для того, чтобы отмерять время до пятницы, — нет никаких сомнений в том, что пришло время садиться в папину машину и ехать на дачу.
Восемьдесят километров от МКАДа по направлению к юго-западу. Деревня под названием Полушкино, от неё ещё три километра, и далее дачный поселок, называемый садовым товариществом «Зеленоречка». Участки по девять и двенадцать соток, однотипные двухэтажные домики, электричество, колодцы, газ обещают в следующем году, деньги уже собрали.
Отдушина для любого городского жителя, одуревшего от летней жары и каменных джунглей.
Любовь к дачам детям прививается с детства. Раньше это была любовь к садовым участкам и семейным сборам урожая. Теперь фрукты и овощи закупались на рынке, а детям объясняли, что на даче хорошо, потому что свежий воздух необходим людям, живущим в городском смоге.
Некоторые дети, как, например, Алина, не совсем понимали, что такое городской смог. Когда они приезжали на дачу и выходили из машины, то папа обычно делал глубокий вдох и говорил:
— Господи, какой воздух!
— Невероятно чистый, — подтверждала мама, вдыхая его вслед за отцом.
Алина по примеру родителей тоже делала вдох и кивала, но никогда не признавалась в том, что совершенно не чувствует никакой разницы между городским воздухом и дачным. Тем более что она, в отличие от некоторых детей, любила дачу и всё, с ней связанное.
