В силу важности и неотложности своего дела Пятоев и Рабинович, после громких препирательств, решили ждать. Далее Рабинович переводил жалобу свежее приехавшей в Израиль броско одетой женщине о пропаже у неё в аэропорту им. Бен-Гуриона чемодана. В Израиле принято присваивать чему угодно имена Рабина или Бен-Гуриона. И если относительно Бен-Гуриона это ещё понять можно, он был первым премьер-министром Израиля, оставался на своем посту 12 лет и его заслуги неоспоримы, то с Рабином всё гораздо сложнее. Ицхак Рабин был премьер-министром дважды. Первый раз ему пришлось покинуть свой высокий пост из-за финансовых злоупотреблений. Во время второго пребывания на посту премьер-министра своей деятельностью на благо мира он вызвал такую волну арабского террора, которую не могут сбить и по настоящее время. С тех пор в Израиле и повелось называть всё, что движется и не движется именами самого удачного и самого неудачного главы государства. Именами Давида Бен-Гуриона и Ицхака Рабина. Но оставим на какое-то время в покое израильских премьер-министров и вернёмся к женщине и её чемодану.
Женщине было предложено обратиться в отдел находок вышеупомянутого аэропорта. Был предоставлен телефон. По телефону говорил Рабинович. Минут двадцать он описывал чемодан. При этом он неоднократно взывал к небесам и предлагал Богу быть свидетелем. Служащий бюро находок, а также руководитель этого учреждения его не поняли. Пятоев тем временем помогал женщине бурно выражать её возмущение. Далее Рабиновичем, за подписью женщины, была написана жалоба на имя министра полиции. В связи с чем у дежурного офицера ему пришлось уточнить, как правильно пишется на иврите выражения «ветеран сцены», «злобные антисемиты» и «бесценный груз». А тем временем Пятоевым не был найден туалет в помещении оружейного склада.
Время шло. Часам к девяти в полицейском участке началась какая-то странная активность. Но Пятоев, Рабинович и примкнувшая к ним броско одетая женщина продолжали беззаботно бесчинствовать. Но с каждой минутой им было все трудней и трудней привлечь к себе внимание. Людей в полицейском участке становилось все больше, и погоны их были все весомее. Исполнение Пятоевым песни «Ой, мороз, мороз» внимание не привлекло. Наконец прибыло телевидение. Попытка Рабиновича дать интервью позорно провалилась. Оказалось, что телевидение — это не полиция. Обоих пострадавших от собачено лая послали по матушке без всяких сантиментов. Хотя женщина дважды с громким стоном теряла сознание.
