. В этой книге Тимирязев, по словам Вильямса, «дал глубоко научное и вместе с тем популярное изложение дарвинизма». Книга Тимирязева о Дарвине в дополнение к его лекциям дала молодому Вильямсу яркое представление о передовой биологической теории и сделала его на всю жизнь стойким борцом за дарвинизм, за все новое, передовое и революционное в биологической науке.
Пропаганда дарвинизма в новой книге Тимирязева вызвала новую волну нападок на ученого со стороны реакции. Один из представителей этой реакции, Юнге, день ото дня усиливал травлю Тимирязева и вместе с тем вводил все новые и новые меры, направленные на «обуздание» непокорного студенчества.
По настоянию министерства директорская власть в Академии была резко усилена за счет умаления прав Совета Академии. Директору показалось мало того, что в Академии для надзора за студентами была специальная должность экзекутора, занимавшаяся отставным штабс-капитаном Макиевским-Зубок. Юнге настоял на назначении еще двух помощников экзекутора, на обязанности которых лежали прямые полицейские охранные функции. Эти лица должны были «не только знать каждого из студентов в лицо и по фамилии, но, по возможности, должны стараться узнать характер и наклонности каждого из них, а также кто имеет средства к существованию, как проводит время и в каком обществе вращается» (из официальной инструкции).
Один из прогрессивных деятелей в области русского сельского хозяйства, редактор популярного агрономического журнала «Хозяин» А. П. Мертваго, дал ядовитое объяснение назначению Юнге на пост директора Петровки: «Петровская академия всегда была бельмом на глазу у русского правительства, а потому туда и был послан окулист, чтобы это бельмо убрать».
Однако, несмотря на все свое верноподданническое усердие, Юнге не смог истребить тот прогрессивный, демократический дух, которым славилась Петровская академия.
Это, конечно, не значит, что все профессора и все студенты Академии были настроены прогрессивно.
С первых же дней пребывания в Академии Вильямсу пришлось слушать лекции по зоологии профессора К. Э. Линдемана. Этот профессор был довольно крупным специалистом и имел немалые заслуги в деле борьбы с сельскохозяйственными вредителями, но политически он был реакционной фигурой. Почти на каждом заседании Совета он предлагал различные меры, ограничивавшие свободу студентов. Он заявил на одном из заседаний Совета Академии: «Для спасения Академии правительство обязано вмешаться и закрыть Совет». Протоколы заседаний Совета сохранили следы горячей борьбы ряда профессоров Академии, и прежде всего Тимирязева, с реакционными выступлениями Линдемана.
