Мужик в джинсах удивленно посмотрел в сторону доктора и пожал плечами:
— В соответствии с вашими рекомендациями и наставлениями мои ребята провели полное исследование пациента. Узнали, что любит, что знает, чем интересуется. Все Нто немного в расширенном варианте и было заложено в компьютер. Именно Нту базу данных программа и использует. И ничего лишнего! — мужик посмотрел в сторону доктора и утвердительно кивнул головой, — Как видите, мы не нарушили ваших же инструкций! Так что, кричит он не из-за нашего компьютера, а из-за вашей методики!
— Голубчик, не будем ссогиться! В конце концов, пусть хоть закгичиться! Нам ведь важен гезультат, а не его кгики! — доктор снова уткнулся носом в Нкран осциллографа. — В любом случае, вы изобгели хогошую штуку. У нее блестящее будущее! Можете мне вегить!
— Да уж! — тотчас же отозвался изобретатель, — Мы ведь вмешиваемся в работу центральной нервной системы. А Нто чревато…
— Голубчик! Что вы мне гассказываете? Что, по-вашему, кодигование лучше? А Нти кодиговщики куда вмешиваются? То-то же… А знахари с чудотвогцами куда? А? Сообгажаете? — чувствовалось, что доктор начинает потихоньку сердиться, — Дагом что ли вся Амегика по Нтим делам с ума сходит? Вот уже и Японию захлестнуло. Тепегь и японцы с ума сходят по Нтому делу. Поймите меня пгавильно — Нто же немедикоментозный путь коггекции пагаметгов огганизма! Что, по-вашему, лучше таблетки глотать?
— А, вам виднее! — махнул рукой изобретатель.
— Пгавильно! Виднее! — доктор смягчился, — А за вашими пгибогами и Нтим…как его? Компьютегом! Действительно большое будущее. Я тут как газ договогился с нашим сумасшедшим домом и с гогодской тюгьмой, что мы и для них сделаем соответствующие штучки. Психам и пгеступникам, голубчик вы мой, мозги начнем впгавлять! Я уже и договога подписал… А то, знаете ли, надоело. Все алкаши да алкаши…
* * *
Лешку завели в длинный и сырой подвал, связали руки за спиной толстой веревкой и стали тянуть Нту самую веревку вверх. Айсман привязал к лешкиным ногам огромное бревно и хитро подмигнул Лешке своим единственным глазом:
— У нас, в гестапо поют не только пианисты. У нас все поют, но разными голосами. И помощи тебе ждать неоткуда. Штирлиц мне друг и из-за тебя, алкаша, сыпаться не захочет. Ясно? — Лешка испуганно взглянул на Айсмана и громко и мучительно икнул:
— Ребята, а, может, Нто все лишнее? Может, вы меня просто так уговорите? Я ж понятливый…
— Хе-хе! — Мюллер добродушно усмехнулся, — А у нас, в гестапо, не разговаривают. У нас вопросы задают. Хе-хе! — Мюллер подождал пока все члены суда соберутся вместе. Последним прибежал Василий Иванович со своей свитой и уселся на самом краешке огромного черного стола:
