– Прости, Сьюлин. Я просто вспомнила вчерашний глупый сон. Мне снилось, что мы были опять детьми, и Мамушка стегала меня прутиком персикового дерева. Помнишь эти прутики?
Сьюлин засмеялась.
– Конечно, помню. Люти тоже стегает ими девочек. Я постоянно чувствую, как будто меня жалят, когда она их наказывает.
Скарлетт наблюдала за лицом сестры.
– Я удивлена, что у меня не осталось миллиона рубцов, – сказала она. – Я была такой ужасной девчонкой, не знаю, как вы с Кэррин меня терпели.
Она намазывала маслом печенье так, как будто только это ее занимало.
Сьюлин выглядела подозрительной.
– Ты действительно мучила нас, Скарлетт. Каким-то образом ты умудрялась сваливать всю вину за драки на нас.
– Я знаю. Я была ужасной. Даже, когда мы повзрослели. Я гоняла вас, как мулов, когда надо было собирать хлопок после того, как янки обокрали нас.
– Ты едва не убила нас. Еле живых после брюшного тифа, ты вытащила нас из постелей под жаркое солнце…
Сьюлин стала живей и эмоциональней, когда повторяла свои обиды, вынашиваемые многие годы.
Скарлетт кивнула вдохновляюще, издавая сокрушающиеся вздохи. Она подумала о том, как Сьюлин любит жаловаться. Это ее хлеб и мясо. Она подождала, пока Сьюлин не выговорится.
– Я так ужасно себя чувствую, и нет ничего, чем бы я могла возместить те неприятности, который я вам доставляла. Я думаю, Уилл не прав, не принимая от меня денег для вас всех. В конце концов, это ведь для Тары. Мужчины такие упрямые.
О, Сьюлин, я что-то придумала. Скажи «да», это будет такой радостью для меня. И Уилл не сможет придраться к этому. Что если я оставлю Эллу и Уэйда здесь и буду посылать деньги на их содержание? Они так зачахли в городе, что деревенский воздух будет им очень полезен.
– Я не знаю, Скарлетт. У нас и так будет много народу, когда родится еще один.
Сьюлин обуревала жадность, но она все еще проявляла осторожность.
– Я знаю, – с сочувствием произнесла Скарлетт. – Уэйд Хэмптон к тому же ест, как лошадь. Но это им так необходимо, бедным городским созданиям. Я думаю, будет уходить около сотни в месяц, чтобы их обуть и накормить.
Она сомневалась, что Уилл за год напряженной работы в Таре зарабатывал сто долларов наличными. «Сьюлин потеряла дар речи», – отметила с удовлетворением Скарлетт. Она была уверена, что к моменту ответа голос сестры вернется. «Я выпишу чек после завтрака», – подумала она.
– Это лучшее печенье из того, что я когда-либо пробовала, – сказала Скарлетт. – Можно, я возьму еще одно?
