Над помойкой повисла мертвая тишина. Ни шороха, ни дыхания, ни писка. Вывей неспешно обежал баки, принюхиваясь. Здесь явно прятался кто-то еще — но парной запах свежей крови дразнил нюх и сбивал со следа. Смирившись с неудачей, он нырнул обратно в бурьян, протрусил вдоль сетки, свернул к скамейкам, возле которых люди часто подкармливали птиц. А когда двуногие уходили — здесь же нередко появлялся и кое-кто еще, покрупнее и поинтереснее, охотясь уже на самих птичек. Однако сегодня ему не повезло: на траве играл с мелкой собачкой какой-то пахнущий молоком малыш в шелестящих штанах. Приближаться к нему Вывей не стал, сразу повернул к дальним прудам, окружающим несколько высоких холмов. За ними тоже стояло несколько странных сооружений, в которых люди прыгали, потели, дымили и питались, разбрасывая вокруг всякий съедобный мусор, привлекающий птиц, крыс и бездомных собак.
Он привычно отвернул на траву, вяло труся за кустами и развалинами непонятных строений, быстро перескочил поперечную дорожку, остановился перед высокой стеной колючего барбариса, прислушался, пропуская двух пахнущих гуталином и конфетами медлительных старушенций, приподнялся, выглядывая из-за бетонного основания памятника. Вслед за женщинами грустно брела с коляской маленькая девочка, пахнущая точно так же, как и они. Ее понурый взгляд подсказал Вывею, что опасности можно не ждать, и он, привычно опустив морду, направился через аллею к кустам напротив.
— Смотрите! Да это же волк! Настоящий волк! — крикнул кто-то очень, очень далеко, Вывей еле расслышал.
На таком удалении даже люди при всей их опасности вреда причинить не способны — однако тон возгласа, сам голос все же вызвали у опытного зверя тревогу, и он, так и не поднимая головы, несколько ускорил шаг, чтобы быстрее скрыться за спасительной стеной кустарника. Здесь Вывей перешел на бег, повернул влево и, описав широкую дугу вокруг площадки с весело гомонящей человеческой малышней, снова вышел к аллее, но уже в другом месте, ближе к фонтану. Прилег, приглядываясь и прислушиваясь из-под ножек скамейки.
— Я вам клянусь, это был волк! — торопясь мимо с легким пришаркиванием, слабо задевая землю подошвой на середине шага, громко говорил уже знакомым голосом мужчина, пахнущий терпким, с легкой горчинкой, потом.
— Да брось, Сергей, откуда здесь? — не верил ему другой, воняющий мокрой кожей и чабрецом. — Центр города, считай!
— Но ведь я видел! — упрямо повторял первый.
