— Майонез не из него делают?
— Прованс — это такая местность на юге Франции,— не поддался на провокацию клерк.— А корень там, в горах, растет.
— Один? Без цветка? — напирал Любимов.
— Почему, с цветком,— менее уверенно ответил клерк.
— И как он называется?
— Прованский корень жизни!
— А по науке?
— Не знаю... Я же не ботаник... Мы только корни получаем.
— Тогда, может, шеф знает? — Жора кивнул на дверь с надписью «Генеральный директор».— Название корня по науке?..
— Вряд ли... А вы, собственно, кто? — клерк заподозрил неладное.
Жора вытащил удостоверение, сунул юноше в глаза:
— Сотрудник «Красной книги». Есть сигнал, что вы используете растения, которые запрещено собирать. Исчезающие виды...
Егоров доедал луковый суп. Без особого удовольствия, но и без отвращения. Никаких сомнений — вещь куда более съедобная, чем устрицы или, боже упаси, кал морского ежа. То есть даже не так: в отличие от устриц или ежа, ПРОСТО СЪЕДОБНАЯ вещь. Ежа с устрицами просто есть нельзя. А луковый суп можно.
Но, в общем, вряд ли нужно.
Взяли луковицу, положили в кастрюлю, сварили, сверху бухнули кусок хлеба и еще сыр на него. И все. И продают за семь с полтиной. Жулики. Что за народ!..
Дима и Николай, впрочем, согласились бы сейчас и на луковый суп. Они не успели с утра позавтракать, а теперь вот уже полдня шатались за Егоровым. Дима, пока Хомяк набивал утробу, вызвался сбегать в «Макдональдс» за гамбургером.
В этот момент в кафе появилась Кристина.
Завидев Сергея Аркадьевича, бросила иронически:
— А-а, это опять вы, господин киношник?..
Егоров смерил ее отсутствующим взглядом. С удовлетворением отметил, что не испытывает никаких особых эмоций. И что он в ней нашел? Задница слишком большая. Нос какой-то кривой. Морщины. Глаз, похоже, косит. И вообще: ощутив себя актером, он научился управлять своими чувствами.
— Мадам,— ответил рассеянно,— вы меня с кем-то спутали...
Он оставил на столе восемь евро мелочью и вышел на улицу.
Николай бросился к Кристине: -." — Девушка, а кто это? Очень лицо знакомое.
Кристина критически оглядела Николая, но снизошла до ответа:
— Очень странный тип. Типа, шизик. Сергей зовут. Сначала ко мне клеился. «Я,— говорит,— гость фестиваля, кино снимаю...» А сам по фальшивому билету во Дворец полез. Врет как сивый мерин...
Николай только в затылке почесал. Эта информация еще больше запутывала дело.
Вернулся Дима с гамбургерами, и охранники Троицкого быстро припустили вслед за Хомяком, который, впрочем, вновь никуда не торопился, а брел себе вальяжно в сторону пляжа.
