Елену не на шутку встревожила эта мысль, и, отправляясь в дорогу, она велела слугам, чтобы передали графу, если они действительно разминутся, чтобы ожидал ее в Петербурге. Все равно ему уже пора возвращаться. Осень на дворе…
* * *
Как ни странно, на подъездах к Дубровке дыхание осени еще совсем не ощущалось. И те самые дубы, что дали название этому месту, и липы, и вязы — все еще зеленело вокруг, радуя глаз. И день, в который Елена Павловна добралась до поместья, выдался совершенно летний: небо сияло прозрачной синевой, солнце мягко пригревало, а птицы захлебывались от восторга, кажется, и не подозревая, что совсем скоро им предстоит покинуть насиженные места. Словом, все вокруг радовалось жизни так откровенно, что и Елена повеселела. Едва не подпрыгивая от нетерпения, она то и дело вытягивала шею, чтобы увидеть вдали усадьбу, и, когда показался их большой белый дом с колоннами, ахнула от радости. Она высматривала Владимира, который в любую секунду мог выбежать ей навстречу, но пока его не было видно.
Поглядевшись в маленькое зеркальце, графиня быстро привела в порядок лицо, вытерла салфеткой дорожную пыль, освежила кожу, поправила прическу. После столь долгой разлуки ей хотелось предстать перед мужем красавицей. И ее отражение говорило, что именно такой Владимир и увидит ее. Улыбнувшись, Елена Павловна спрятала зеркало, и опять с нетерпением вгляделась в окна дома. Ей показалось странным, что никого не видно поблизости.
Не оказалось дворовых и у крыльца… Повторялось все то, что сразило Елену в Петербурге: никто не встречал ее, муж не выбежал навстречу.
Собрав в кулак всю волю, Елена Павловна приказала себе не выдавать паники, что бы ее ни ожидало здесь. В любой ситуации, она должна сохранить лицо… «В какой еще ситуации? — защемило сердце. — Что могло тут произойти?»
Войдя в дом, Елена Павловна столкнулась со служанкой, которая почему-то испуганно охнула, завидев хозяйку.
— Эй, как тебя там, — позвала графиня. — Сообщи графу Владимиру Ивановичу о моем приезде.
Быстро поклонившись, девка хотела ускользнуть, но Елена спохватилась:
— Хотя нет, постой. Где граф?
— Они изволят почивать, — пролепетала служанка.
— В такое время? — удивилась Елена Павловна. — Да здоров ли граф?
— Они-с здоровы…
— Да что ты там шепчешь? Ладно, ступай прочь.
Она сама поднялась в спальню, прислушиваясь к взволнованно колотившемуся сердцу. Сейчас она увидит своего любимого, своего дорогого мужа…
Тихонько, чтобы не разбудить Владимира, она открыла дверь спальни, крадучись сделала несколько шагов, и… остолбенела. Ей показалось, что земля уходит из-под ног, но Елена не вскрикнула, не пошатнулась. Оцепенев, отказываясь верить тому, что видит, она во все глаза смотрела на мускулистую спину мужа, который, навалившись сверху, занимался этим с… другой женщиной. Оба были совершенно обнажены, даже ночные сорочки на них отсутствовали. Ступни бесстыдно раскинутых, смуглых ног женщины показались Елене неправдоподобно маленькими, будто Владимир занимался любовью с совсем еще девочкой. Но пышная грудь, которую он ласкал и руками, и ртом, выдавала в ней вполне оформившуюся женщину. Ее темные волосы разметались по белоснежной подушке, а лица Елене не было видно, как, собственно, и тела, которое муж закрывал собой, будто защищая. Но что-то подсказывало, что эта женщина очень молода…
