С завешанных тряпками нар слез молодой парень с одутловатым лицом и протянул мне руку:
- Давай здороваться, что ли?
Я посмотрел на заинтересованные взгляды вокруг и почуял что-то неладное - не стал с ним 'ручкаться', а ещё раз спросил:
- Кто старший в камере?
Одутловатый не отставал:
- Что, тебе западло здороваться с своим товарищем?
- Цыц, Мурка! - откуда-то издалека, от окна раздался жёсткий голос и на нарах присел мужчина лет сорока, по пояс голый, весь в наколках - иди сюда, парень.
Я прошёл к нему, и мужчина, посмотрев на меня, спросил:
- По какой статье чалишься?
- Мошенник, говорят... - развёл я недоумённо руками.
- Ага значит, сто пятьдесят девятая, часть какая?
- Третья.
- Значит - крупный размер. А чего без барахла, если крупный? Сидора нету?
- Нет. Вот что на мне, в том и привезли. Из дома взяли, даже одеться не дали.
- Ну, тут одеваться тебе не особо к чему...скоро раздеваться будешь. Чуешь, какая тут температура?
И правда - в камере стояла удушающая жара - люди были покрыты каплями пота, стояла вонь, идущая от грязных тел, от носков, от параши - хотелось блевануть от этой вони, но так было бы только хуже.
Ещё, заметил - половина, как минимум, заключённых была со слизняками, и тот, кто о с мной говорил - тоже. Его слизняк сидел на руке, которую тот время от времени морщась потирал.
- А за что тебя взяли? Что шьют-то? (уже потом я понял, что смотрящий 'упорол косяк' - нельзя заключённого расспрашивать о том, что ему вменяют - могут принять за 'наседку')
- Я с людей проклятие снимал, ну, как бы, лечил. Ну а полковник Кантирович решил. Что я должен ему платить. Я не захотел.
- Правильно. Нечего краснопёрым бабло отдавать! Надо на общак платить, а не этим боровам!
- Да мне и нечем было платить - я денег за лечение не брал - матери продукты давали, может, какие-то деньги, но я сам ничего не брал.
- Ага! Типа - народный целитель! Слыхал я - если они бабки берут за лечение, у них способности пропадают! Интересный ты парнишка! Погоняло есть? Нет? Будешь...будешь...Колдун! Во - Колдун! Я Лысый - смотрящий за этой хатой, от воров поставлен. Значит так - живи мужиком, там посмотрим. Если что пришлют с воли, - отстёгивай на общак и всё будет нормально. Наша хата по понятиям живёт, так что тебя никто не тронет, если сам не накосячишь. Правильно, что ты с Муркой не стал здороваться - он здешняя машка, поздоровался бы - зашкварился. В семью вступать будешь? Вон - там ваши кучкуются, семьёй - мошенники и аферисты. Народ зажиточный, справный. Главный в семье Профессор - вот сидит, видишь? Строительством занимался, народу кинул море. Можешь к нему подойти - он тебе место покажет, скажи - в семье хочу быть. Ты ещё, вижу, тёмный совсем, законов не знаешь - скажи - я велел тебя ввести в курс дела, законы рассказать, чтобы ты не накосячил. И не дрейфь - первый раз все стремаются, а потом привыкают. Шагай к нему.
