Нашествие. Суровые законы | страница 58
Из всего сказанного и вытекает мое предположение, что скульптуры, изображающие римских императоров и греческих мыслителей, на самом деле были слеплены с натурщиков-рабов, которых не считали людьми. Их нарядили в роскошные тоги, не в рабских же лохмотьях лепить статуи? Через какое-то время, под воздействием христианства, суеверия и запреты на изображения людей сошли на нет, появилась светская живопись и скульптура.
В период Возрождения в Европе сложилась традиция изображать знать в костюмах античных времен. И если бы статуя Вольтера, вылепленная Гудоном в 1781 году, оказалась быстро забытой, скажем, закопанной где-нибудь, то, откопав ее сегодня, что сказали бы историки, чьим знаменитым античным именем ее назвав? Вольтер, как видите на рисунке, изображен в римской тоге и античной повязке.
Это Вольтер, а мог быть объявлен римским императором, патрицием или древним философом.
Книга Л. Н. Рыжкова «О древностях русского языка», столь неожиданно и непреднамеренно подтвердившая факт завоевания Греции семитами, еще не раз приятно удивляет приводимыми фактами, которые традиционных историков отнюдь не могут радовать. Рыжков приводит примеры буквенного значения тех или иных египетских иероглифов, где каждому из них соответствует определенная буква. И вот здесь неожиданно выясняется, что египтологи, расшифровывая иероглифы разных эпох (а разброс составляет 2–3 и более тысяч лет), повсеместно используют принцип неизменности прочтения этих знаков, «что с нормальной языковой точки зрения является абсурдом (разница в 3000 лет! — и неизменное письмо?)» (Л. Н. Рыжков).
Как же так? Рыжков, сообщив важную для нас информацию, на ней не останавливается, а переходит на другую тему. И напрасно, так как перед нами еще одно свидетельство неправильно растянутой во времени традиционной хронологии. Если Древний Египет действительно существовал многие тысячелетия, то написание иероглифических знаков не было бы неизменным. Но оно неизменно, как если бы египетские надписи создавались на протяжении не тысячелетий, а лишь нескольких коротких столетий. Что еще раз подтверждает правильность альтернативной версии истории.
Рыжков отмечает еще одну важную деталь: обширные, как он пишет, заимствования в лексике семитских языков и языков индоевропейских. Однако он считает, что именно семиты восприняли многие слова из индоевропейских языков, а не наоборот, как это предлагает АВ. С данным утверждением Рыжкова можно было бы поспорить, но, к сожалению, доказательства его правоты практически отсутствуют и сводятся лишь к одному общему для славянских языков и иврита слову — «дорога», «дэрэг». А потому выводы Рыжкова из рассматриваемой его работы можно считать голословными. А мы же сейчас перейдем к истории загадочных этрусков, потому что именно через них в латинскую речь было заимствовано очень много семитских слов.
