Пинтадо подхватил свою летную сумку и перебросил ее через плечо.
– А теперь прошу извинить меня, я должен еще составить план очередного полета.
– Последний вопрос, – попросил Джек.
– С меня хватит, – отрезал кубинец, решительно отмахнувшись от него. – Я уже и так рассказал вам больше, чем следовало.
– Мне просто интересно, что будет с вашим внуком.
Фраза попала в цель.
– А что с ним будет?
– Если вы уверены в виновности Линдси, то как вы относитесь к тому, что Брайан остается с ней?
Пинтадо зажмурился, но потом вновь открыл глаза, словно для того, чтобы справиться с гневом.
– Вы даже представить себе не можете, что я при этом чувствую.
Джек несколько мгновений всматривался в лицо пожилого мужчины, на котором появилось выражение боли, потом перевел взгляд на взлетную полосу.
– На вашем месте я бы не торопился с подобными заявлениями, – негромко проговорил он. – Позвольте еще раз поблагодарить вас за то, что уделили мне время, сэр.
Вечером Джек отправился играть в боулинг. Он не предавался этому развлечению вот уже тысячу лет, но, стоило ему встретиться со своим отцом, как все заканчивалось тем, что они занимались какой-нибудь подобной ерундой, а потом Гарри Суйатек качал головой и говорил: «Ты не очень-то преуспел в игре, а, сынок?» Прошлый раз это был гольф, а сегодня Джек радовался уже тому, что направляющие канавки не позволяют его шарам сбивать с ног других игроков.
– Ты должен мне тридцать две тысячи семьсот шестьдесят восемь долларов, – заявил Гарри.
Когда игра идет по системе «или двойная ставка, или ничего», сумма растет очень быстро. Особенно если жульничать.
– За это я готов поспорить с тобой, кто из нас быстрее попадет домой, – проворчал Джек.
– Ты надеешься, что и в состязаниях по ходьбе я стану или удваивать ставки, или удовлетворюсь проигрышем? – посмеиваясь, поинтересовался Гарри.
– Я обещаю не ставить тебе подножки.
– А как насчет того, чтобы просто не доводить своего старика отца до инфаркта и решить, что мы в расчете?
– Хорошо, согласен. Но только потому, что сегодня день твоего рождения.
Гарри хлопнул сына по спине, обнял его за плечи, и они зашагали к автомобилю. Сегодня Гарри исполнилось шестьдесят, но, похоже, это ничуть его не беспокоило. У него была возможность провести немного времени в обществе сына и отпраздновать свою очередную годовщину. Пока Джек вез его домой, он никак не мог отделаться от мысли, что десять лет назад все было совсем по-другому. Он не присутствовал на торжествах по случаю пятидесятилетия отца. Роскошное празднество состоялось в губернаторском особняке, но в ту пору он и отец – губернатор Суайтек, даже не общались друг с другом. Кое-кто считал, что все из-за того, что Джек работал на Институт свободы, защищая приговоренных к смертной казни, а его отец подписывал смертные приговоры быстрее, чем любой другой губернатор за всю историю штата Флорида. Подобные идейные разногласия, естественно, не улучшали положения дел, но пропасть между ними возникла еще давно и просуществовала долгие годы. Теперь, оглядываясь назад, оба не могли взять в толк, в чем была причина, но главное, что они все-таки сумели преодолеть ее. Тем не менее, Джек не мог не думать о том, как сложились бы его отношения с отцом, или о том, что его жизнь могла бы пойти совсем по-другому, если бы его мать, красивая и совсем молодая женщина – первая жена Гарри, не умерла, произведя Джека на свет.
