— Знаешь, кто бы тебя в кино мог сыграть?! — вдохновился я.
— Зачем в кино? — заважничал Павел Петрович. — Неужто Миллион Помидоров?
— Нет, не твой типаж.
— Тогда кто же?
— Джек Николсон!
— Не знаю такого. На кого он похож?
— На тебя.
— Хороший хоть американец? Я себя не знаю. Ты мне назови, кого я знаю!
Пожалуй, мы были уже пьяны.
— Никого не припомню. Стоп! Увидел… на Фазиля! Есть у него сходная гримаса…
— А Фазиль кто? Где он, кстати?
— Что, ты не знаешь Фазиля!?
— Ну знаю. Его Миллион Помидоров когда-то охранял… а Миллиона Помидоров ты зря недооценил! Не бездельник, как ты. Неленивый человек, а теперь уже и серьезный пацан стал. У него и здесь, у меня, свой небольшой бизнес. Знаешь, мне сколько всего несут! Особенно чачи, чтобы никогда больше не пить… Так у него здесь целый склад образовался.
— Зачем ему? Он же миллионер! Помнишь, Даур удивлялся, зачем Пеле бегать по полю, когда у него уже миллионы? «Был бы у меня миллион, — говаривал он, — так миллион бы бегал, а не я».
— Это только шутка была. Помнишь, он же утверждал обратное: хочу много золота! А на вопрос, зачем так уж много, отвечал: чтобы начать искать золото.
— Это Даур. Поэт и бизнес — вещи несовместимые.
— Как гений и злодейство, говоришь? У бизнеса, быть может, тоже своя муза есть. Кстати, ты, образованщина, у греков разве музы золота не было?
— Не припомню такой.
— А разве мы тогда, по наущению Даура, не за золотым руном направились?
— Может быть. Только оказались на родине Берии.
— Берий — это что, император такой? Или это он бог торговли?
— Работорговли.
— А Меркурий с крылышками на пятках? Крылышки у него всегда золотые…
— Он мужского полу. Вот он, кажется, божок торговли.
— Ну, значит, муза торговли должна быть! Иначе почему это одним прет, а другие никакого таланту к везухе не имеют? Кстати, талант — это что?
— Тайна. У каждого свой.
— Вот видишь, у каждого… А талант, насколько помню из Писания, это деньга такая. Которую нельзя зарывать. А теперь что? Теперь у нас общество потребления! Никто не работает, а каждый зарывает свой талант поглубже и живет как бы на проценты. А тем временем уже и не золота, а воздуха и воды не хватает, Солнце жжется, земля иссыхает… потом вдруг все головкой своей больной удивляются, с чего это кризис? А это похмелье такое вселенское — похмелье потребления!
— Ну ты, Пепе, отрастил бородищу и прямо Марксом стал!
— Только что был похож на Никельса и вот уже Маркс! А мне они оба по…! Только все равно зарытый талант не прорастает и всходов не даст. Пусто! Что, и не осталось ничего? — Павел Петрович потряс пустую бутылку. — Ты больше не принес?
