— Вот что… — Томбой взял ключ и допил пиво. — Пойдем-ка выпьем.
Мы перешли из магазина в располагавшийся по соседству бар. Не раз и не два выпивка спасала меня от тяжких мыслей и гнетущей депрессии. «Может быть, — подумал я, — она и сейчас, пусть на время, поможет забыть злосчастного Ловкача Билли Уэста и тех, кого он убил в далекой и почти забытой стране».
Но иногда забыть бывает не так-то легко.
Летели дни, и жизнь шла своим чередом. В конце ноября на Миндоро начинается сухой сезон, жара спадает, и число постояльцев увеличивается, так что работы хватало. Обычно мы нанимали кого-то в помощь — убирать, готовить, — но вечерами я нередко становился за стойку бара, а днем сажал гостей в моторку, и мы выходили в море. Полуостров Сабанг богат уютными уголками, живописными бухточками, втиснутыми между скал, ради которых сюда и приезжают любители дайвинга. Я и сам, оказавшись на Филиппинах, неожиданно для себя увлекся подводным плаванием и даже, когда мы еще были на Сикихоре, прошел курсы и получил корочки инструктора — в отличие от Томбоя, который не умел даже плавать, а потому занимался магазином и вел бухгалтерию.
Неделя после смерти Ловкача выдалась насыщенная, и я каждый день выходил с дайверами в море, с удовольствием погружаясь в теплые, чистые воды и забывая — пусть на время — о том, что не отпускало с того самого момента, как я узнал о смерти Малика. Под водой все легко и просто. Самое главное — тихо. Никто не пристает, не надоедает, а вокруг потрясающие виды — пестрые рыбки у рифов, темные, молчаливые каньоны, любуясь которыми, отвлекаешься от проблем. Недостаток только один — время пребывания там ограничено запасом воздуха, и когда он кончается, приходится возвращаться к реальности. А возвращаясь к реальности, я снова и снова вспоминал Малика — живого, энергичного, открытого, разговорчивого, — вспоминал, что случилось с ним, и свою роль в этом.
Забыть, выбросить из головы не получалось, как я ни старался. Однажды, вскоре после смерти Ловкача, он приснился мне. Сон был почти точной копией реального события четырехлетней давности, когда мы с Маликом только-только начинали работать вместе. Тогда я еще не знал, что представляет собой новичок — худощавый, невысокого роста азиат, выпускник университета, успевший, несмотря на молодость, получить внеочередное повышение, и считал, что парня продвигают только ради соблюдения политкорректности — как-никак представитель нацменьшинства. Проверку рекруту я решил устроить во время первой же операции: задержания закоренелого грабителя Титуса Боуэра.
