Октавий обернулся.
В этот момент Савва заметил, что Петруха открыл глаза.
Что-то странное привлекло внимание атамана, что-то неправильное.
С неуловимой глазу быстротой, Петруха сел на корточки, огляделся.
Стоящие вкруг, оцепенело, наблюдали за ним.
Октавий подошел к сидящему Петрухе и наклонился к нему, говоря, — Такое бывает, ещё Агриппа упомянул в своем труде, о странных свойствах холода, а сейчас мы все…
Мгновенно вскинулись руки Петрухи, хватая Октавия за шею.
Рраз! Хрустнули позвонки.
Два! Тело Октавия полетело в толпу.
Три…
Но к этому моменту, опомнившийся атаман, молниеносным движением вытянув из ножен саблю, полоснул по тянущейся к нему руке нежити.
С легкостью, за которой угадываются многочасовые занятия рубкой, лезвие прорубило плоть мертвеца до кости.
Нисколько не смутясь подобным поворотом событий, тело вскинуло вторую руку, и на этот раз схватило Савву за голову.
С утробным воем подскочил к гулю седой бородач в мохнатой шапке, поднимая боевой топор.
Но навстречу ему взлетело тело Захара, с жутким хрипом вцепляясь зубами в горло бородачу.
Отбросив Савву с раздавленной как орех головой, гуль врезался в толпу, калеча и убивая остолбеневших от ужаса казаков.
* * *
Выехав из лесу, Степан первым делом обратил внимание на отсутствие конного дозора, который должен был стоять на противоположном, от острожка, берегу речушки.
— Совсем распоясались черти! — досадливо бросил он.
— Ныне молодежь совсем страх потеряла. Небось, сидят сейчас в тепле, девок щупают, да кумыс крепленый пьют, — встрял Дормидонт.
Митрофан вдруг придержал коня.
— Степан, что-то тихо вокруг, — настороженно озираясь, сказал он.
— Да, предчувствие какое-то нехорошее у меня, — поддакнул Ефим.
— Ефим, бери Егорку, и езжай вперед, — отрывисто приказал Степан.
— Домидонт, заряжай мушкет, что-то не нравится мне, что дозора нет, — добавил он.
Скинув кажущуюся расхлябанность, отряд, подобрался, как зверь к прыжку, готовясь к бою.
* * *
Причмокивая и хлопая от удовольствия себя по коленям, сидя на покрытых медвежьими шкурами нарах, князь Бахсыгыр вспоминал удивленные лица князя Мадьыгы Теренека и его дружины, когда поев — насытившись у пиршественного стола, они обнаружили, что окружены воинами Бахсыгыра.
И как потом кричал Мадьыны, дескать, подло поступил Бахсыгыр, исподтишка-обманом заманив его в ловушку.
Закончив веселиться, Бахсыгыр подумал, что не пристало соболю жаловаться на судьбу, попав в капкан охотника.
Обрадовавшись удачному сравнению, Бахсыгыр велел позвать сказителя, чтобы тот вплел его в олонхо княжеского рода.
