После обеда все разошлись кто куда. Слуга Мабрук помог ситти[1] Заннубе вымыть посуду и тоже отправился поболтать с торговцем фруктами на улицу Баб аль-Майда. Дома осталась только Заннуба, чуждая всему, что могло смутить ее покой и нарушить ее одиночество. Она пошла в свою комнату, села на тюфячок, обтянутый пестрым ситцем, и стала задумчиво раскладывать карты на старом выцветшем килиме[2].
Время шло. Уже прокричали аср[3], а Заннуба все еще была погружена в мечты. Она видела блондина-валета рядом с дамой-брюнеткой, видела, что их ожидает счастье, что один из них собирается в путь-дорогу… что… что… Словом, она видела все то, что можно увидеть в мире загадок и тайн.
Внезапно дверь распахнулась, и появился Мухсин с книгами, циркулем и линейкой под мышкой.
— «Народ» еще не пришел? — живо спросил он.
Погруженная в свои мечты, Заннуба не шевельнулась и не ответила. Наконец она проговорила, не поднимая глаз:
— Ты из школы?
— Да. Нас уже давно отпустили, но я зашел к портному, — ответил Мухсин.
Он осторожно откинул полы куртки и присел на край тюфячка, возле Заннубы. Через некоторое время он взглянул на нее, хотел что-то сказать, но замялся и промолчал.
Заннуба спросила, не отрывая взгляда от карт:
— Ты, наверное, голоден, Мухсин? Погрызи пока огурец, ужин еще не скоро.
Подняв глаза, чтобы показать Мухсину, где стоит корзинка, спрятанная ею от Мабрука, она взглянула на мальчика и удивленно вскрикнула:
— Аллах! Машалла[4]! Да ты в новом костюме!
Мухсин потупился.
— Вот чудеса, — продолжала удивляться Заннуба. — Никто не поверит, что это ты. Твои родные прислали тебе денег? Право, чудеса!
— Почему чудеса? — смущенно спросил мальчик. Заннуба не могла оторвать глаз от его нового костюма.
— Да потому, что это на тебя не похоже. Ведь ты — совсем как твои дядюшки — соглашаешься надеть новый костюм только в «большой праздник»[5]. Ну и чудеса! Ты стал таким франтом, таким красавчиком! Клянусь пророком, увидев тебя, каждый скажет: «Вот сын султана!» Да хранит тебя имя пророка! Я очень рада. Сегодня у нас праздник! Сегодня у нас праздник!
Мухсин покраснел. Но странно, комплименты Заннубы не радовали мальчика, наоборот, ему стало больно. Сердце его сжалось.
