Не отвечая, Мухсин вырвался из ее рук и вышел из комнаты. Заннуба сделала несколько шагов за ним.
— Ты не будешь ужинать?
— Нет! — сухо бросил Мухсин.
Заннуба вернулась к столу и с упреком посмотрела на Абду.
— Нечего тебе было кипятиться, — укоризненно сказала она. — Клянусь пророком, это совсем ни к чему. Что ж тут плохого, если он будет учить Саннию петь? А она хочет учить его играть на рояле.
Абда задрожал от гнева.
— Что ты говоришь?
Селим принужденно засмеялся.
— Слышишь? — обратился он к Абде. — Он будет учить ее петь, а она будет учить его игре на рояле. Чудесно!
Заннуба пристально посмотрела на него. Поняв ее взгляд, Селим примирительно сказал:
— Мы все желаем ему только добра. Я ведь говорю так из-за школьных занятий… Да и его родители…
Абда кивнул, поддерживая Селима. Он задумчиво смотрел вдаль. В эту минуту братья почувствовали, что к ним возвращается мир и согласие, ссора была забыта.
Мухсин разделся, лег в постель и прижался к стене, опустив полог. Он жаждал уединения и покоя, которые имеет лишь тот, у кого есть отдельная комната.
Впервые почувствовал он отрицательные стороны их жизни. Пятеро в одной комнате! Эта совместная жизнь, бывшая до сих пор источником радости и веселья для него, его родичей и Мабрука, словом, для всего «народа», как они себя называли, впервые показалась ему невыносимой.
Мухсин спрятал голову под одеяло, стараясь забыть холодные, суровые слова родичей и слышать только нежный, музыкальный голос Саннии. Мальчик заново переживал необычайные события этого счастливого дня.
Он ничего не забыл, даже самых мельчайших деталей, ни одного незначительного слова или жеста, которые обычно не сохраняются в памяти. Он вспоминал восторг и восхищение Саннии, когда он кончил петь, нежную улыбку, с которой она взглянула на него, подавая ему «в награду» чашечку шербета, вспоминал ее руки, державшие эту чашечку, ее зубы, глаза, ресницы… Мухсин закрыл глаза, надеясь увидеть Саннию.
Он старался уснуть — может быть, она явится ему во сне. Но как спать, если его сердце бодрствует, подобно недремлющему оку Аллаха!
Сон бежал от глаз Мухсина, и мальчик понял, что не уснет, если Санния ему не разрешит этого. Он вспомнил слова Михьяра ад-Дейлеми:
Пошлите мне во сне вашу тень,
Если позволите глазам моим заснуть.
