— Мальчик мог погибнуть, — сказал, выдержав паузу, Бэтмэн.
— Продолжайте, прошу вас, — нетерпеливо попросил профессор.
Эти ученые, надо признать, странные люди. Для них наука важнее жизни мальчика! По крайней мере, к такой мысли пришел Бэтмэн, следя за профессором во время своего рассказа.
Больше всего Олдри интересовало, насколько соответствовало то, что произошло с мальчиком, тому, что он говорил девочке. Проще говоря — профессор хотел знать, насколько точно фантазии Джонни превратились в действительность.
— Вы можете что-то объяснить? — спросил Бэтмэн, закончив свою речь.
— История очень любопытная, — откинулся на спинку кресла Олдри и чуть ли не замурлыкал от непонятного удовольствия.
Он сегодня явно не нравился Бэтмэну.
— То, что история любопытная, — сказал со скрытой неприязнью Бэтмэн, — понятно, профессор. Но я хотел бы узнать от вас чуть больше, как от ученого.
— А зачем вам знать? — весело спросил профессор.
— Как это зачем? — опешил Бэтмэн. — Вас удивляет, что я хотел бы узнать, каким чудом мальчуган вдруг оказался вдали от берега в центре урагана?
— Да, зачем? Вы спасли мальчика. Это благородный поступок. Еще один ваш подвиг, который непременно будет воспет. Что вам еще нужно?
— У меня какое-то тревожное чувство, — признался Бэтмэн.
— Какое же?
Профессор был удивительно самодоволен. Он просто светился от счастья. Едва ли это счастье вспыхнуло в нем от того, что мальчик остался жив. Как раз к судьбе Джонни профессор отнесся совершенно равнодушно.
— Меня беспокоит, — решил быть последовательным до конца Бэтмэн, — что эта история будет иметь продолжение. Среди нас, людей, появился какой-то очень сильный волшебник.
— Вы в это верите? — рассмеялся профессор.
— Но вы сами говорили...
— Мало ли что я говорю глупым телезрителям! Они любят, когда им на уши вешают лапшу. Считайте, что я лучший специалист по лапше. Я рассказываю байки, люди слушают, разинув рты, а мне за это еще и платят доллары. Это меня вполне устраивает.
— Вы говорите искренне? — удивился Бэтмэн.
— Искренность — понятие относительное, — ушел от прямого ответа Олдри. — Все в этом мире относительно.
Профессор откровенно зевнул. Это был верх неприличия. Бэтмэн видел, что с ним не хотят разговаривать.
Когда он рассказывал, профессор Олдри ловил каждое его слово. Значит, история его заинтересовала. Почему же вдруг этот интерес пропал? В чем дело?
Ведь Бэтмэн рассказывал не сказку. Любому ученому полученная информация показалась бы сенсационной. Любой стал бы искать объяснения. А этот зевает. Ему скучно.
