На другой картине были нарисованы те же ученики и наставники. Ученик, который стоял на коленях, продолжал ответ. Второго постигла печальная участь: его разложили на скамье и секли розгами. Видно, невпопад ответил. Учитель прочёл вслух стихи:
Всякий человек в тиши поучайся:
во службе богу измлада отдайся.
Ленивые же за праздность бьются,
грехов творити всегда да блюдутся!
Все повторили стихи три раза.
Учитель обтёр большим клетчатым платком розовые щёки.
Семён зашептал Ване:
— Я про тебя всё знаю!
— Что знаешь?
— Всё! И про Стёпку знаю. Ты раз к нему в лес бежал, а я за тобой следом, понял? Вот теперь, когда его сечь начнут, он про тебя расскажет. Не боязно тебе?
Ваня ничего не ответил, только толкнул его локтем, Сенька взвыл.
— Иван! — закричал учитель. — Ну-ка, ступай в угол. То ты на паука глазеешь, теперь драку учинил. А ты, Семён, подай розгу.
После уроков, по дороге домой, Семён нагнал Ивана.
— Как, больно? — поинтересовался он. — Это что — розги. Вот когда батогами или плетьми лупят — потом ни сесть, ни лечь. Я раз у бати две копейки стянул да за щёку спрятал. Он меня кнутом так огрел, что я и монету проглотил и всю неделю на животе спал.
Иван молча прибавил шагу.
— Ты чего это? — обиделся Семён. — Я же про тебя ни слова, а ты в обиду! Намекни я отцу, что ты к Стёпке бегал, тебя бы вздули нещадно, а потом отдали в горные работы. Навечно.
Ваня остановился и насмешливо поглядел на него.
— Ты не скажешь.
— Почему?
— Да потому что трус. Хоть и силён, а трус! Только скажи отцу хоть полслова, век будешь на себя пенять!
Семён и вправду ничего не сказал отцу. А Стёпка Клинок в тот же день навсегда исчез из тех мест. Как ни старался полицмейстер Черемисинов, не поймал он беглого солдата.
Шёл летний дождик.
Ваня стоял на ноле и во все глаза глядел на радугу, сиявшую у горизонта.
— Погляди на радугу, мой друг, — сказал стоявший рядом Шедаль. — Запомни, она есть оптическое явление. Лучи солнца преломляются в мельчайших капельках воды, разлагаются на составные части. Знакома ли тебе сия теория?
— Знакома, — отвечал Ваня.
— Верно ли я объясняю ему появление радуги? — обратился Шедаль к геодезии прапорщику Андрею Ивановичу Порошину, который рассеянно слушал их разговор.
— Думаю, да! — ответил тот, оглядываясь вокруг. — Места-то какие чудные! Вот что, Ползунов, даю тебе приказ. Завтра воскресенье. Как отстоишь в церкви заутреню, так сразу — сюда. Сделаешь карту местности: мельницу, холм, поле, все расстояния — ничего не забудь. Как я тебя учил, ясно?
