— Мне вдруг показалось, что передо мной скелет, — засмеялся сэр Бернард, выходя из машины. Швейцар, разумеется, выглядел как обычно.
— А я и есть скелет, сэр, — ответил швейцар.
Сэр Бернард нахмурился и не удостоил его даже взглядом. Этот малый стал что-то слишком развязен. Право же, эти люди, которые, наверное, зарабатывают на чаевых по две-три тысячи в год и не платят подоходного налога, совсем избаловались. Ну что ж, в таком случае надо прекратить всякие шутки с ними.
Ему предстояло пройти через главный вестибюль отеля и затем по коридору, чтобы попасть в большой зал, где происходил обед. Конечно, не случилось ничего особенного — да и почему, собственно, что-то должно было случиться? — и сэр Бернард заметил только, что освещение в «Космополисе» довольно слабое. Или глаза снова его подводят? Не то чтобы зал был плохо освещен, но сами люди были тусклыми. Он чувствовал, что если бы кто-нибудь из знакомых встретился ему в вестибюле или коридоре, он не смог бы его узнать. Странно видеть в креслах какие-то смутные силуэты вместо людей!
Но здесь был распорядитель в красном фраке, постоянный участник таких банкетов, который узнал его. Здесь был и старый Купинг, похожий на розовую облезлую ищейку. Потягивая коктейль и слушая замечания лорда Купинга о гостях и ораторах, сэр Бернард почувствовал облегчение от того, что все здесь, как и всегда, и тут же рассердился на себя за то, что ему требуются подтверждения естественного порядка вещей. Почему, собственно, что-то должно быть не так? Что с ним происходит? Расшалились нервы — оттого, что он должен произнести важную речь? Или так повлияла на него эта встряска в автомобиле?
Они направились в обеденный зал, который имел весьма внушительный вид, и старый Купинг все продолжал говорить.
— Мне до сих пор как-то не приходило в голову, Клиптер, — говорил он, — ведь вы член Ассоциации уже много лет, однако сегодня мы называем вас почетным гостем. Это неправильно, хотя едва ли имеет большое значение. И все же нельзя быть гостем Ассоциации, если являешься ее членом. Секретарю следовало бы помнить об этом. По-моему, мы сидим вон там.
Пока сэр Бернард шел следом за широкоплечим, неуклюжим лордом Купингом, в мгновение ока произошла еще одна странная вещь. Он вдруг понял, что старик близок к смерти и так отчаянно устал, что уже стремится к ней. И этот пост председателя для него лишь источник еще большей усталости. Он не в состоянии был отказаться, когда его попросили занять председательское кресло, но ничто не вызывало в нем отклика. Все это казалось ему скучной пародией, частью какого-то болезненного сна. Он возблагодарил бы Бога, если бы последний из этих надутых ослов уже сказал, что полагается, и можно было бы разойтись по домам. И все это сэр Бернард понял так отчетливо, словно почувствовал сам.
