– Так вы будете писать заявление? – разозлился сержант Броуди.
– Нет, я передумал, – махнул рукой Спаркслин и поднялся со стула.
– Тогда распишитесь, что вы ознакомились с инструкцией.
– Но я могу забрать ее с собой?
– Да, конечно.
– С ума можно сойти, – пробормотал Джон.
Молодой парень, конвоир Спаркслина, который все это время молча наблюдал за разговором, оторвался от стены, готовый приступить к своим обязанностям.
Броуди достал из кармана узкий железный браслет и подошел к Джону.
– Напоминаю, – сказал он, надевая браслет, словно часы, на руку заключенного, – с помощью этого передатчика мы будем контролировать каждый ваш шаг, где бы вы ни находились. И не пытайтесь его снять или разбить. Малейшее его повреждение сразу же будет замечено в контрольной лаборатории. Кроме того, все ваше тело будет сразу же парализовано. Передатчик защелкнулся на руке Спаркслина, и маленький ключ, точнее, маленькая золотая пластинка, с помощью которой передатчик закреплялся на руке, исчезла в кармане сержанта.
Спаркслин помотал рукой, словно проверяя, хорошо ли держится этот чертов браслет, и вздохнул.
– А как насчет надежности? Вдруг он сам по себе отключиться? Что же мне тогда – валяться парализованным до вашего прибытия?
– Надежность мы вам гарантируем.
– Ну, а если я упаду и ударюсь передатчиком об асфальт?
– Придется немного поостеречься, – хмыкнул сержант. – Всего один день.
– Ну, так я пошел? – спросил Спаркслин.
– Да, только не забывайте, что в десять часов вы должны быть здесь.
Город утопал в утренней прохладе.
Все было, как обычно, как всегда куда-то спешили ранние прохожие, чуть ли на ходу выхватывая у веселых роботов свежие газеты, мчались пока еще немногочисленные машины.
Все было, как всегда, но как раз это и вселяло в душу Джона грусть. На миг ему подумалось, что будет, когда он вернется сюда через шестьдесят лет. Возможно, это будет для него почти то же самое, что попасть на другую планету. Кто знает, как станет развиваться цивилизация эти шестьдесят лет. Если так, как и сейчас, то, пожалуй, вскоре ни одного человека не останется, одни роботы.
Джон грустно улыбнулся этой мысли, но тут же решил гнать из души черные тучи, воспринимать все шутя, иначе ему не пережить эти четыре дня.
«Что ж, наверное, самое разумное теперь – явиться домой», – подумал Джон и вдохнул свежий утренний воздух полной грудью.
– Ну, что, сначала к жене?
Только сейчас Спаркслин вспомнил, что рядом с ним находиться его конвоир.
