мне, Йоля, понравилось — ты сказала «нас». Это правильно.
— Какое еще «нас»?
— Что Асташка нас стращать будет. Не меня, а нас. Правильно сечешь.
— Это я случайно. Само вырвалось. А вообще я все равно сбегу.
Ористида фыркнула и пошла готовиться к встрече гостей. Тем временем колонна харьковчан подкатила к подножию холма, каратели стали разбивать лагерь, головная машина поползла к воротам. Гостей уже ждали, ворота распахнулись, едва бронированная громадина взобралась на холм. Чудище фыркнуло напоследок выхлопом и замерло, уставившись толстым орудийным стволом в окно второго этажа.
Мажуга остановился напротив кабины, Йоля держалась у него за спиной и разглядывала броневик. Передок вроде обычный, разве что клепаной броней обшит, кузов длинный, с высокими бортами, в бортах узкие прорези. Позади кабины приподнята орудийная площадка, также прикрытая листовой броней.
— Восемьдесят восемь миллиметров, — со знанием дела оценила Йоля. — Я такие видала уже.
Дверца кабины распахнулась, на землю тяжело спрыгнул Самоха. Встал, покачиваясь, огляделся. Следом выбрался Курчан.
— Ну, с прибытием, что ли, Самоха, — поздоровался Игнаш. — И ты, парень, тоже в походе нынче?
— Тусклого солнца, хозяин, — буркнул толстяк. — Не дают мне, видишь, спокойно сидеть. Раз, говорят, ты в деле увяз, ты его и распутывай. Ну и Курчана тоже отправили — командиром колонны. Пусть проявит себя молодой по воинской, то есть, части.
Молодой пушкарь кивнул. Непонятно было, рад он такому назначению или нет. Вообще-то, этих двоих цех в поход снарядил, чтобы некого было призренцам расспрашивать насчет убийства.
Взгляд Самохи скользнул по дому, по добротным постройкам во дворе, остановился на Йоле.
— А ты неплохо тут устроился, Игнаш, есть за что с Астахом спорить. Только что ж ты меня подводишь-то? Что ж не сказал, что ты за прокладку трубы плату требуешь? Вот токо щас переговорщик евоный мне объяснил.
— А ты меня и не спрашивал. Слушай, гость дорогой, что ж так на дворе стоять? Идем в дом, за столом всё и обсудим. Идем, Курчан. Моя хозяйка на стол уж собирает.
Самоха махнул рукой:
— И то верно. Что ж, веди к столу, красавица. — Это он к Йоле обращался.
— Да ты не узнал ее, что ли, Самоха? — Ржавый ухмыльнулся. — Двух дней не прошло, как самолично в шкафу запирал, и уже забыть успел. Оно и понятно, что поныне не женился — нет у тебя подхода к бабам, равнодушный ты к ним.
Управленец захлопал глазами. Курчан тоже удивился, аж рот приоткрыл — вспомнил давешнюю замарашку.
