— Молодец, правильно, хватит ему баламутить ваш институт, пусть теперь баламутит весь мир, а ты больше мне не нужен, — сказал Сатана. И в этот же момент водитель увидел, что ему под колеса бросился ребенок. Он вместо того, чтобы нажать на тормоз, резко крутанул руль и на полной скорости врезался во встречный тяжелый грузовик. Двигатель «Волги» въехал в салон, оторвав ноги водителю, а директор научно-исследовательского института теоретической физики, вылетев через лобовое стекло, разбил голову о бензобак грузовика. Его мозг растекся по асфальту и больше не светился таинственным розовым светом, смешавшись с дорожной пылью. Никто никогда не узнал, что на самом деле никакого ребенка на дороге не было…
Сатана усмехнулся и перевел свой взгляд на здание научного института, где, как теперь он выяснил, работал Иван. «Да, это хорошее место, и народец — что надо, — усмехнулся Сатана, — только Фаустов среди вас что-то не видно. В головах ваших — сплошная скука, вонючее и хлюпающее ядовитыми испарениями дерьмо зависти — благодатная почва для ненависти. Прекрасное чувство, но зачем травили парня?.. За услуги мне надо отвечать. Вы мне больше не нужны. Кто же здесь защитит его светлую память, если не я?»
В исследовательском ядерном реакторе, который находился в этом институте, было, наверное, сорок независимых степеней защиты, и тридцать девять из них враз отказали — по совершенно разным причинам, и — только потому, что люди, управляющие всеми этими сложными устройствами, вдруг, нарушая все писаные и неписаные инструкции, начали делать именно то, что никогда делать нельзя. И только одна девушка-оператор, которая должна была нажать по ошибке не ту кнопку, не сделала этого, потому что не подчинилась нахлынувшим на нее воспоминаниям о прошедшей ночи любви.
— Ну же, мгновения уходят, что же ты! Как он тебя любил, отдайся своему чувству! Ведь это было лучше, чем в детективном романе, который ты только что прочла, хотя и без поросячьего визга…
Но девушка была из светлых людей, а значит, в глубинах ее духа была некая сущность, блокировавшая все приказы и образы, которые формировал в ее сознании Сатана, и он был не властен над этой сущностью. Именно она оберегает таких людей от измены и предательства, но притупляет человеческую чувственность, ослабляя стремление к сексуальным наслаждениям и власти над другими людьми, — то есть ставит под контроль разума и совести как раз те человеческие страсти, при помощи которых Сатана вертел людьми, как хотел.
