Призывая к войне, Иннокентий III разрешил грабить и захватывать земли еретиков. Тот, кто принёс клятву верности графу Тулузскому, от этой клятвы освобождался. Мало того, было объявлено, что и земли графу уже не принадлежат, а будут захвачены и переданы в руки истинным католикам.
Началась война. Крестоносцы под предводительством Симона де Монфора завоевали многие земли. Кровь лилась повсюду. Сжигали целые города, убивали тысячи людей. А сам Симон де Монфор горел единственной идеей — захватить и присвоить земли графа Тулузского. Уж очень он хотел получить этот титул. Готов был на всё ради этого. Характер Монфора отличался чрезвычайным честолюбием и амбициозностью, а жестокость порой не знала границ. Как полководец он не был бездарным, но часто руководствовался необдуманной храбростью, доходившей порой до безрассудства.
Однажды, когда война была в самом разгаре, Монфор со своей армией подошёл к городу Мюрэ, расположенному недалеко от Тулузы. Жители, в страхе ожидавшие вторжения крестоносцев, сожгли большой мост через реку Гаронну. Армия Монфора остановилась, не зная, что делать дальше. Тогда Монфор кинулся в воду на своём коне и переплыл реку, ведя за собой небольшую группу самых храбрых рыцарей. Появление предводителя Христова воинства повергло в панику жителей Мюрэ. Они укрылись за стенами города и заперли ворота.
Но положение небольшого отряда Монфора было довольно опасным. Зарядил проливной дождь. Остальное воинство не решалось перебраться через реку. А мюрейцы в это время ожидали прибытия войск графа Тулузского. Армия Монфора была многочисленнее тулузцев, и победу наверняка одержали бы крестоносцы, если бы с ними был их предводитель, однако без Монфора оставшиеся на том берегу были слабы, и тулузцы легко могли разбить их наголову.
Монфор, увидев штандарты неприятеля, в отчаянии смотрел на другой берег и ничего не мог поделать. Как нарочно, поднялся сильный ветер, и волны в реке достигали своего предела.
— Я должен спасти их! — крикнул Симон де Монфор. — Иначе они погибнут.
Он направился к реке. Его пытались удержать, но это было бессмысленно.
— Если погибну я — значит, так угодно Богу! — крикнул он и бросился вместе с конём в бурлящую реку.
На том и другом берегу все с замиранием сердца следили, как отчаянно борется со стихией этот отважный человек. Волны то скрывали его, то снова поднимали на поверхность. Ни единого слова не вылетело из уст воинов. Они молча наблюдали, как медленно, но верно их предводитель приближается к берегу. И вот торжествующий крик прорезал тишину. Взметнулись штандарты с белым львом на красном фоне — знамя Монфора. Конь, скользя копытами и спотыкаясь, выбирался на берег Гаронны. В седле торжественно восседал Монфор.
