- Подумаешь,- морщится Гога из дом пять.- Никто его не трогает, он сам полез.
Я даже не успел ничего подумать, а уже какая-то Гогина одежда у меня в руках. И сам он белый в лицо мне дышит.
- Псих… ненормальный… пусти… Я отпустил. Сел на скамейку.
- Катись лучше отсюдова. Катись в свой дом пять.
- Ясно тебе?-спрашивает Женька.- Ну? Давай своим ходом.
Гога ушел. Женька затылок ерошит, говорит:
- А знаете, ребята, я ему скульптуру слеплю. Кавалериста на коне.
Мы все поняли, кому это «ему».
Женька нам все больше и больше нравится. Он совсем не задается, что умеет лепить, и знает, кто такой был Роден. И даже не это нас удивило. А вот что.
Как- то мы рядком сидели на скамейке и слушали Женьку. Он, чуть заикаясь, рассказывал нам об одном мастере на все руки Леонардо да Винчи. Женька чертит на земле ключом от моей квартиры схему летательного аппарата, что изобрел Леонардо да Винчи, а потом заравнивает все подметкой и начинает рисовать голову женщины, ее шею и еще ниже, почти -до живота.
Лева тихо говорит непонятное слово: «Джоконда».
Мишка обрадованно догадался:
- Это как в контурной карте!-тыкает он пальцем в землю.- Скандинавия.
Я помолчал. Вот только подумал, что обязательно расскажу Лариске и про Женьку и про Леонардо да Винчи.
Женька снова заравнивает ногой рисунок. И опять царапает ключом от моей квартиры землю. Мне приятно, что Женька рисует моим ключом.
- У «Джоконды» была волшебная улыбка,- говорит Женька.-Это очень трудно поймать художнику. Может
быть, только раз в жизни. Он смотрит на нас по очереди, потом предлагает:
- Ну-ка, улыбнитесь вы все. И посмотрим, у кого какая улыбка.
Мы старательно улыбаемся и смотрим друг на друга, ждем.
- Н-да,- тяжело вздыхает Женька.
Мы помалкиваем. Улыбок больше нет. А Женька опять нам рассказывает про того итальянца.
И в это время в доме, где живет Женька, в его окне появилась Женькина мама.
- Женя!-кричит она.- Иди скорее домой. Папа арбуз принес.
А Женька - хоть бы что. Только кивнул головой.
- Сейчас, мама.
И опять рассказывает про этого итальянца. Только Лева его хорошо слушает, а вся скамейка удивленно ерзает: надо же! Человек не спешит к арбузу. Вот это сила воли!
Вечером мы толпимся у Женькиных дверей. Друг друга подталкиваем: «Давай ты звони», «Нет, ты звони». Подтягиваемся, осматриваем друг дружку, а самому маленькому из нас - Славику - утираем нос.
Я спрашиваю ребят, как зовут Женькину маму. Никто не знает.
- А ты просто так выкручивайся. Когда назови «мама», а когда и «гражданка»,- советует Лева.
