Проснулся я от жары. Тень подобралась, солнце нависло прямо над головой. Я осмотрелся и не увидел ни ребят, ни спиннинга, ни сумки. Но мешки с мятой лежали рядом. «Ага, — подумал я, — ребята где-то испытывают мой спиннинг».
Не поднимаясь с земли, я, словно крокодил, сполз по крутой тропинке вниз и опустился в воду. Течением понесло меня к огромному дереву. Я взобрался на него и увидел ребят.
И что это была за картина! Потеха! Семен стоял по пояс в воде и, покраснев от натуги, тянул леску, которая, как видно, крепко зацепилась за что-то на дне ерика. Натянутая леска звенела. А Шурка, пыхтя, как рассерженный еж, распутывал длинную «бороду», образовавшуюся на катушке из ослабленных витков лески.
«Эх, пропала моя последняя блесна!» — подумал я, но тут же рассмеялся: очень уж смешны были ребята.
Они оглянулись, замерли, видимо, раздумывали, бежать или оставаться на месте — нашкодили ведь.
Я сказал, поняв их настроение:
— Не беспокойтесь: распутаем леску в два счета.
— Намучился, — сказал Шурка, хихикнув на всякий случай, и передал мне спиннинг.
Я снял катушку с удилища и, ослабив на леске узлы и петли, распутал «бороду». Это была, по крайней мере, двадцатая «борода» за сегодняшнюю рыбалку. А что делать с блесной? Оборвать? Последнюю? Пять блесен и так я уже пожертвовал всяким речным чудищам…
— Давайте я поплыву и подергаю леску там, где зацепилась блесна, — предложил Шурка.
Это была толковая мысль.
— Валяй, Шура.
Он поплыл, сильно, по-лягушечьи, дрыгая ногами. Леску он пропускал в руке. Заплыв на середину ерика, Шура крикнул:
— Дергаю! — И вдруг нырнул, задрав ноги, захлебнулся, закашлялся и повернул обратно. — Эх, — сказал он, выбираясь на сушу, — не пошла. Шла, шла, а потом меня ка-ак дерганет! Я под воду — бульк! — даже перепугался.
— Ты это серьезно? — спросил я, зная о склонности мальчишек, вроде Шурки, приврать. — Дергануло тебя за ногу или за руку?
Семка иронически хмыкнул, скосив на «братана» узкие глаза.
Шурка понял нас.
— Дергануло, — сказал он убежденно. — Сильно даже. И не за ногу, и не за руку, а за леску. Я же ее намотал на руку, а оно ка-ак дерг…
Шурка обидчиво поморгал и оборвал себя на полуслове.
— Не верите? Вот честное пионерское!
— Верим. Не сердись, — сказал я, соображая, в чем тут дело. Леска не идет ни на метр — значит, зацеп жесткий. Почему же тогда Шурку дергало? Может быть, рыба, попав на блесну, закрутила леску за какую-нибудь корягу? Непонятно. Эту загадку стоило разгадать.
