Пока университетские работники шерстили свои научные планы и сверяли их с планами работы лабораторий, выискивая какие-либо не-соответствия и несуразности, Гоша съездил в морг центральной боль-ницы, где лично произвел вскрытие трупа, извлеченного из сгоревше-го БМВ. Еще до вскрытия Гоша определил, что труп Вошкулату не принадлежит. Антропометрические характеристики останков явно от-личались от параметров, вписанных в медицинскую карту Алексея Владимировича. Сгоревший был ниже его и намного щуплее.
Неведомого элемента, найденного при исследованиях тел Бугаева и Москаленко, обнаружено не было. Вообще ничего интересного в этом трупе не было, кроме того, что весь он был пропитан алкоголем, как губка. Печень представляла собой комок жира, если бы погибшего не застрелили, она отключилась бы сама собой в очень скором буду-щем. Труп, по-видимому, принадлежал бомжу или одинокому алкого-лику, которого никто не искал, и кончину которого некому было опла-кивать. Убит этот человек был тем же способом, что и профессор Мос-каленко, и, по-видимому, из того же самого оружия - транкера, лурпак-ского производства. Пулю, правда, обнаружить не удалось. Она, разо-рвавшись в голове убитого, снесла ему половину лица и, разбив лобо-вое стекло БМВ, вылетела из машины. Сам транкер нашли в проме-жутке между передним, водительским и задним сидениями автомоби-ля в виде черной лужицы расплавленного пластика.
Вернувшись из морга, Гоша принял у доцентов и аспирантов ре-зультаты их расследований. С научными планами был полный поря-док – все темы прорабатывались строго по графику и теми научными работниками, которые значились в списках разработчиков тем. Ре-зультаты трудов праведных фиксировались в пояснительных записках и оформлялись в виде рефератов и прочих, установленных местной профессурой, монографий. Если и были какие-то внеплановые темы, то велись они индивидуально и конфиденциально, без следов в рее-страх университета.
Надо бы просмотреть все файлы домашних компьютеров этих бо-таников, подумал Гоша, но, видимо, придется ограничиться компьюте-рами Бугаева, Вошкулата и Москаленко. Да компьютерами, стоящими в лаборатории.
График работы лаборатории соблюдался безукоризненно два пред-шествующих года. И в этом году до начала июня все было в порядке. В лаборатории проводились опыты ежедневно, включая выходные дни. Опыты проводились, как правило, в дневные часы, но иногда и ночью, если того требовали условия этих опытов или их срочность. Для всех кафедр, не имеющих своих лабораторий, устанавливалось определенное время. Если опыты переносились или отменялись, в журнале делались пометки. Все, как везде.
