- Очнись, Слехт! – раздался из толпы властный голос, и к амвону решительно прошел статный мужчина. Рука его, затянутая в кожаную перчатку и украшенная кольцами, легла на рукоять меча. Это был Торув, носивший титул герцога, господин вараллонских земель и брат почившего короля.
Мутный взор арахнида, брошенный на знатного господина в синем бархатном котте, мгновенно прояснился. Оценив реальность угрозы его красноречивого жеста, царский приближенный завертел головой, и отступил, наконец, заметив служителя алтаря.
- Мое почтение, - облизывая пересохшие губы, пробормотал он, отодвигаясь от старца. – Мое почтение…
Легкая улыбка тронула губы Торува. Он опустил руку и повернулся к собравшимся.
Но в эту секунду с шумом распахнулись золоченые створки западных врат храма, и в святилище появился сам царь царей, Кхорх, властелин Сульфура.
Смолк орган. И ослабло сияние света под голубым куполом.
Вся знать Дэнгора, корнуоты и кифрийцы преклонили колени. Арахниды пали ниц. Лишь седовласый храмовник и герцог, который даже не повернул головы в сторону улхурского повелителя, остались стоять, не почтив его низким поклоном.
Медленно обведя подданных пасмурным взглядом, Кхорх задержал его на владетеле Вараллона.
- Ты смел, антигус, и безрассуден, - проговорил он очень низким, утробным голосом, что приводил в трепет ни одно храброе сердце.
Торув насмешливо взглянул на него.
- Здесь, во владениях моего брата, на земле наших предков - произнес он с достоинством, - ты, Кхорх, лишь один из равных.
Лицо улхурца побледнело. Его прозрачно-стальные глаза налились кровью. На высоком, с глубокими залысинами, лбу прорезались морщины. Задрожали надменно опущенные уголки бескровных губ. И с брезгливым изумлением приподнялись сросшиеся дуги пепельно-серых бровей.
Множество рук потянулось к мечам и улхурским кинжалам, когда в полной тишине, раздался ровный голос служителя алтаря:
- Своим гневом вы оскорбляете дух Аспилуса, в дом которого пришли. Остановитесь.
Сотни глаз устремилось на повелителя Сульфура.
- Я здесь для того, чтобы исполнить волю вашего бога, который снова избрал приемника на земле, – с достоинством сказал царь царей и направился к амвону сквозь толпу подданных, что поспешно поднялись с колен и расступились перед грозным господином. Он взошел к алтарю, встав между храмовником и Слехтом, который, дрожа, разворачивал свиток с завещанием Авинция.
- Волею бога народа Антавии, покорного господину Сульфура, - заговорил приближенный царя неожиданно зычным, красивым голосом, - провозглашается последнее повеление ныне покойного короля Авинция Торшского: «Я, Авинций из рода Бэгов, завещаю власть, данную мне свыше, корону – символ могущества моей земли, и печать, скрепляющую законы, оставленные нам небесным духом Аспилусом и господином моим, властелином Сульфура, носящего Жезл власти, – он сделал паузу, – завещаю все своему сыну и наследнику Дэнгора и всей Антавии…
